Глава 13
С конца 1920 г. эпицентр боевых действий сместился на восток и юго-восток: на Дальний Восток и в Среднюю Азию. За годы войны экономике страны был нанесен огромный урон. К 1921 г. промышленное производство сократилось в семь раз, а продукция сельского хозяйства — почти наполовину. Во многом процесс экономического развития затормозился из-за того, что это были годы болезненного разрушения прежних экономических отношений, попытки их замены всеобщей государственной собственностью в промышленности и на транспорте, продразверсткой в сельском хозяйстве.
Политика «военного коммунизма», проводившаяся в стране на протяжении всех лет Гражданской войны, убивала стремление к производительному труду. Она позволила Советам удержаться у власти, победить в военных баталиях, но долго продолжаться не могла. В условиях вопиющей нищеты и разрухи «военный коммунизм» вел в тупик. Многие политики поняли это еще в 1920 г. В феврале Л.Д. Троцкий предлагал заменить разверстку натуральным налогом. Его поддержал Ю. Ларин (М.А. Лурье) — бывший лидер меньшевиков-интернационалистов, вступивший в партию большевиков в августе 1917 г. В декабре часть делегатов VIII съезда Советов от меньшевиков и эсеров выступила с таким же предложением, но оно было отвергнуто как мелкобуржуазное, не соответствующее марксистскому пониманию развития революции. В своей «Платформе РСДРП» меньшевики предлагали меры по денационализации промышленности, по предоставлению буржуазным слоям общества экономических и политических свобод, но их взгляды не нашли понимания у преобладавших во всех властных структурах большевиков.
Последовательно и остро выступали против издержек политики «военного коммунизма» левые эсеры. Особенно — по крестьянскому вопросу. Это послужило одной из главных причин того, что к марту партия эсеров прекратила свое существование (см. гл. 12).
В начале 1921 г. политика Советов резко изменилась. Состоявшийся в марте 1921 г. X съезд РКП(б) взял курс на проведение новой экономической политики (нэпа).
В чем же причина того, что еще недавно объявлявшиеся мелкобуржуазными взгляды приобрели статус официального курса большевиков, Советской России в целом?
И без того непопулярный «военный коммунизм» исчерпал себя как с точки зрения внутриполитических перспектив, так и в силу внешнеполитических обстоятельств: мировая революция откладывалась на неопределенный срок. Эту революцию в новых условиях можно было осуществить лишь мирным путем, стало быть, приходилось менять и экономическую линию, нацеленную на выживание страны в капиталистическом окружении.
Нэп был политикой, рассчитанной на укрепление экономического союза рабочего класса с крестьянством на основе использования рыночных отношений и денежного хозяйства. Направленный на подъем экономики, новый курс предполагал развитие в стране капиталистических отношений под контролем советской власти, в условиях диктатуры пролетариата.
Такой рискованный шаг нуждался в основательной теоретической проработке. Этим занимались лучшие умы большевиков, эрудиты-теоретики Н.И. Бухарин, Л.Б. Каменев, Ю. Ларин, Х.Г. Раковский, А.И. Рыков, Г.Я. Сокольников, Л.Д. Троцкий, десятки виднейших российских экономистов-профессоров. Среди них — А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев, Л.Н. Юровский. Наибольший теоретический вклад в разработку идеи нэпа внес В.И. Ленин. Его выступления на X и XI съездах РКП(б), III и IV конгрессах Коминтерна, IX съезде Советов, статьи «О новой революции», «О кооперации» и другие позволили наметить основные вехи в реализации этой программы, рассчитанной, по убеждению Ленина, на длительную перспективу.
Обнародование новой программы требовало ясности ума, смелости и авторитета. Ведь для большинства революционеров, сторонников советской власти, такой неожиданный поворот событий мог показаться отступлением перед капиталистами, сдачей своих позиций. Поэтому, видимо, именно Ленин как авторитетный политический деятель выступил с выдвижением нового курса в экономике.
Разумеется, в марте 1921 г. нэп имел поверхностное теоретическое обоснование. Но были причины, заставлявшие торопиться. Крестьянские волнения в Сибири, Поволжье, на Украине, в Тамбовской губернии и других районах, забастовки рабочих в крупнейших городах, брожения в армии и на фронте, в частности в Кронштадтском гарнизоне, «подсказали», что медлить больше нельзя. Иначе кризис государственной власти приведет к ее смене.
Вооруженные выступления недовольных трудящихся принимали широкий размах и грозили стать поистине всенародными. Пример тому — Антоновское восстание на Тамбовщине в 1920—1921 гг.
Возглавил его А.С. Антонов — эсер, активный участник первой русской революции, проведший восемь лет в политической ссылке.
Восстание началось в августе 1920 г. в селе Каменка Кирсановского уезда и вскоре перекинулось на другие уезды: Тамбовский, Борисоглебский, Моршанский, Козловский.
Объективной причиной развернувшихся событий было крайнее недовольство составлявшего большинство населения зажиточного крестьянства губернии жесткостью политики «военного коммунизма». Недаром одним из лозунгов восставших был «Долой продразверстку!». Другой лозунг — «Да здравствует свободная торговля!» — год спустя, в сущности, был возведен в ранг закона. Число восставших быстро увеличивалось и в январе 1921 г. достигло 50 тыс. человек, входивших в состав двух армий, состоявших из 21 полка и отдельной бригады.
Борьба с восставшими велась тремя методами: вооруженным, с помощью экономических уступок и усиленной агитационной работы. На подавление было брошено более 32 тыс. красноармейцев, около 500 пулеметов и более 60 артиллерийских орудий. Руководили боевыми действиями М.Н. Тухачевский, И.П. Уборевич, Н.Е. Какурин, И.Ф. Федько, И.В. Тюленев, Г.И. Котовский. Политический контроль за ходом событий осуществляли В.И. Ленин, Ф.Э. Дзержинский, С.С. Каменев, В.А. Антонов-Овсеенко.
По указанию Ленина в Тамбовской губернии продразверстка была прекращена. Триста коммунистов Москвы, Петрограда и Тулы срочно прибыли в губернию для проведения разъяснительной работы. Ленин лично встретился с делегацией тамбовских крестьян.
В августе 1921 г. восстание было ликвидировано. Около 37 тыс. антоновцев было убито и взято в плен. С противоположной стороны (только среди советских и партийных работников, не считая красноармейцев и крестьян — единомышленников советской власти) потери составили более 2 тыс. Сам Антонов был убит почти год спустя, в июне 1922 г.
На серьезные размышления инициаторов нэпа наталкивали и события в Кронштадте. Там 1 марта 1921 г. матросы собрались на стихийный митинг. Они требовали от Советов освобождения из заключения представителей всех социалистических партий и течений, провозглашения свободы слова, собраний, союзов, проведения многопартийных выборов в Советы, снятия заградительных отрядов между городами и деревнями, свободы торговли, уравнивания пайков партработников и среднего рабочего, улучшения снабжения рабочих горячих цехов.
Требования высказывались решительно, с присущей матросам прямотой, но без каких-либо угроз в адрес государственной власти. Присутствовавший на митинге М.И. Калинин усмотрел в этих выступлениях призыв к восстанию, о чем и доложил руководству. Усмирить «восставших» поручили Троцкому и Тухачевскому. Основу десанта, штурмовавшего гарнизон, составили 300 делегатов X съезда РКП(б). Кронштадт был взят штурмом 17 марта. Инициаторы матросского выступления были расстреляны, многие переведены на другие суда, списаны на берег или отправлены на Соловецкие острова.
Еще одним печальным стимулом введения нэпа было критическое положение с продовольствием. Расстроенное вследствие Первой мировой и Гражданской войн сельское хозяйство переживало жесточайший кризис. И без того тяжелейшее положение еще больше ухудшили неурожай 1920-го и небывалая засуха 1921 г. Упадок сельскохозяйственного производства, вынужденное сокращение посевных площадей и поголовья скота — все это привело к тому, что сельское хозяйство России, поглощавшее до войны промышленной продукции на сумму около 2 млрд рублей золотом, в 1920—1922 гг. сократило свои потребности в 4—5 раз. Голод обрушился на все население страны. От недоедания погибли многие десятки тысяч людей. Нэп был единственным путем выхода из кризиса.
Итак, в марте 1921 г. страна вступила в новый этап своего развития. Каковы же были основные направления нэпа?
Эта политика предусматривала перестройку хозяйственного аппарата, перевод промышленности на хозяйственный расчет. Вводилась система трестов, синдикатов, тесно связавших промышленные предприятия с рынком. Натуральная оплата труда заменялась денежной.
Деревню также ожидали большие изменения. В интересах расширения сельхозпроизводства, подъема бедняцкого и середняцкого хозяйств политика ограничения кулачества сочеталась с допущением аренды, наемного труда.
Создавался сектор торговли — государственные торговые предприятия и кооперация, а для оживления товарооборота и обеспечения населения промышленными товарами частично денационализировалась мелкая промышленность и сохранялись те собственные предприятия, которые прежде национализированы не были.
Декретом от 24 мая 1921 г. допускалась частная торговля. Также были приняты решения об использовании различных форм так называемого госкапитализма: концессий, аренды, смешанных обществ.
Государство не препятствовало и развитию кустарно-ремесленного производства.
В соответствии с кооперативным планом, предложенным Лениным, в 1923 г. были усовершенствованы взаимоотношения государственных органов и кооперативных объединений. Теперь кооперация пыталась, и часто успешно, конкурировать с возродившейся искусственным путем буржуазией — нэпманами.
Итоги первых лет новой политики показали правильность выбранного курса. Уже в 1925 г. валовой сбор зерна превысил среднегодовой показатель накануне Первой мировой войны. С 1922 по 1926 г. прирост промышленного производства составлял ежегодно от 30 до 40% — рекордный результат в мире.
Очень успешно прошла финансовая реформа. Ее основным автором был народный комиссар финансов Г.Я. Сокольников — тридцатичетырехлетний большевик с дореволюционным стажем. Ленин называл его «любителем парадокса», «милым, талантливым и ценнейшим работником». Даже постоянный оппонент Сокольникова — Ю. Ларин — откровенно признавал, что тот первым в стране понял всю важность вопроса денежного обращения в момент замены продразверстки продналогом. В основе реформы Сокольникова лежала идея двух параллельных видов денег — старых «совзнаков» и твердых «золотых» червонцев. Соотношение обмена этих денег составляло соответственно 60 тысяч к одному. Первые два года реформы «параллельные деньги» были одновременно официально в ходу. К февралю 1924 г. оставшиеся в обращении «совзнаки» выкупил у населения Госбанк СССР. Завоевавшие первенство «золотые червонцы» ценились на мировых валютных биржах выше английского фунта стерлингов. Курс российского червонца в 1924 г. равнялся 5 долларам 14,5 цента США.
Свой вклад в развитие нэпа внесли и другие специалисты. Ю. Ларин, например, обосновал необходимость перераспределения национального дохода в сторону роста зарплаты рабочих и крестьян, к чему в последующие годы не пожелало прислушаться сталинское руководство. А.И. Рыков доказал необходимость расширения основного капитала, ускорения темпов социалистического накопления, привлечения крестьянства к кооперации. Н.И. Бухарин разъяснял значение нэпа для проведения внешней политики советского государства.
Переход к нэпу позволил наконец-то обеспечить страну продовольствием. Даже за границу без всякого ущерба для населения ежегодно продавалось по 180 млн пудов зерна.
Декретами Совнаркома в 1923 г. были определены новые структуры и устав государственных промышленных предприятий (трестов) и государственной торговли (синдикатов). Они получили большую самостоятельность, что положительно сказывалось на их работе. Была введена новая система централизованного управления. Упразднялись все наркоматы и главки как промежуточные руководящие звенья. Тресты и синдикаты стали непосредственно подчиняться Высшему совету народного хозяйства (ВСНХ).
К очень важным достижениям новой политики относится восстановление после периода «военного коммунизма» численности рабочих на предприятиях страны, повышение производительности труда. К концу 1923 г., за три года нэпа, она увеличилась более чем вдвое.
Начавший действовать рыночный механизм внес «фактор заинтересованности» трудящихся в их работе.
Но нэп, как и любая политика, имел свои материальные и моральные издержки. Среди наиболее существенных недостатков была безработица. В конце 1920-х гг. именно она послужила одним из поводов для Сталина ликвидировать нэп, введенный, по выражению Ленина, «всерьез и надолго». В годы нэпа любой безработный на свое пособие по безработице, составлявшее 27 рублей 56 копеек в месяц, мог позволить себе купить два демисезонных пальто, а при сталинской полной занятости начала 1930-х гг. — нет, поскольку в стране опять действовала система карточек и распределителей.
Что касается моральных издержек, то нэп вновь, уже в который раз, разделил людей на «согласных» и «несогласных». Часть революционеров, рабочих считала, что нэп — капитуляция перед капитализмом. Другие, наоборот, радовались «победе капитализма над Советами». Немало было и тех, кто не вникал в политические споры и результаты нэпа оценивал по личному впечатлению, по принципу: «хорошо или плохо живу». И Ленин, хотя с запозданием, учел общественную психологию. В самом конце 1923 г. он продиктовал своим секретарям строки, так и не вошедшие ни в одно издание его сочинений. Рассуждая о сроках свершения революционных преобразований, о недавней наивной вере в их молниеносность, он говорил: «Конечно, мы провалились. Мы думали осуществить новое коммунистическое общество по щучьему велению. Между тем это вопрос десятилетий и поколений... Но для себя мы должны ясно видеть, что попытка не удалась, что так вдруг переменить психологию людей, навыки их вековой жизни, нельзя». Выходом из положения был только нэп. Иначе бы вся государственная система советской власти рухнула.
Были и другие взгляды в российском обществе. Многие «новые» советские интеллигенты поддерживали мнение об угрозах социализму, которые таит в себе новая политика. Такую опасность они видели в стремлении нэпмановской буржуазии к власти, во влиянии капиталистов на крестьянство, в пагубном воздействии старых специалистов (инженеров, бухгалтеров и проч.) на рабочих фабрик и заводов.
В отличие от периода «военного коммунизма» нэп допускал некоторую, довольно ограниченную, либерализацию мнений и суждений граждан. В первую очередь это касалось интеллигенции. К началу 1920-х гг. российская интеллигенция, пройдя сложный и противоречивый путь духовных поисков, разделилась на три группы. Одна приняла идеологию большевизма, другая стояла на платформе непримиримой борьбы с ним. Третья же, наиболее многочисленная, не интересовалась политикой, но из-за житейских неудобств, хаоса в стране уехала за границу. Однако многие из них, в том числе выдающиеся литераторы А.Н. Толстой, Андрей Белый, во время нэпа, т.е. при первых признаках восстановления привычного образа жизни, вернулись на Родину.
В начале 1920-х гг. некоторые небольшевистские группы и отдельные личности получили возможность участвовать в общественной и государственной жизни. Это происходило не столько в силу демократизации общества, сколько благодаря необходимости: советская власть нуждалась в квалифицированных кадрах. Легально работали группы мирных анархистов; меньшевики и бывшие левые эсеры получили должности в Госплане и ВСНХ. Бывший конституционный демократ Н. Кутлер, сотрудничавший еще с С. Витте и П. Столыпиным, был одним из главных организаторов денежной реформы в Советской России.
Характерное явление того времени — широкое распространение в среде интеллигенции, как в нашей стране, так и за рубежом, сложного общественно-политического течения, которое современники называли сменовеховством (реже — нововеховством и даже национал-большевизмом). Это наименование происходило от названия журнала «Смена вех», впервые вышедшего в Праге летом 1921 г. Взгляды сменовеховцев были очень широки и часто не совпадали. Но в основном они сводились к тому, что революция в России была национальной, что советское правительство усмирило стихию народного восстания и стало исповедовать традиционные государственные интересы Российской империи. Идеолог сменовеховства Н.В. Устрялов заявлял: «...я за поддержку советской власти, потому что она встала на дорогу, по которой катится к обычной буржуазной власти». Но среди приверженцев этого течения были и те, кто, считая себя вне политики, все же относились предвзято даже к явным достижениям нэпа. Порой профессора, анализировавшие успехи этой политики и заявлявшие о них в печати, подвергались на страницах сменовеховских изданий язвительной критике.
Творческая интеллигенция, оставшаяся на Родине, пыталась философски осмыслить неоднозначные процессы, протекавшие в стране, выразить отношение к ним средствами литературы и искусства. На смену первым произведениям революционной поры, часто романтизировавшим свершившееся, стали приходить иные, более реалистичные. В поэзии для выражения чувств и мыслей современников В.В. Маяковский, В.Г. Тычина, Г.В. Табидзе, Х.Х. Такташ создавали новый стихотворный язык, истоки которого вместе с тем лежали в народном творчестве. Об этом красноречиво свидетельствуют произведения С.А. Есенина, Н.Н. Асеева и многих других.
Новые веяния коснулись и отечественной прозы. На смену схематически написанным произведениям, модернистским идейно-эстетическим течениям постепенно приходили другие. Не теряя романтического пафоса, они с реалистичной достоверностью изображали противостояние и борьбу революционных и антиреволюционных сил. В эти годы вышли такие произведения, как «Партизанские повести» В.В. Иванова, «Ветер» Б.А. Лавренева, «Чапаев» Д.А. Фурманова. Чуть позже, к концу нэпа, — «Разгром» А.А. Фадеева, «Конармия» И.Э. Бабеля и др.
В недавнем прошлом своей страны находила сюжеты драматургия. Такие пьесы, как, например, «Дни Турбиных» М.А. Булгакова, «Любовь Яровая» К.А. Тренева, рассказывали о судьбе россиян, о поисках своего места в жизни, о попытках утвердить нравственные ценности в новом обществе.
Для изобразительного искусства этого времени характерно существование многих художественных объединений, часто отличавшихся друг от друга по своим мироощущениям и системам самовыражения. Формалистические и натуралистические тенденции постепенно сменялись осмыслением действительности с реалистических позиций.
Эволюция литературы и искусства 1920-х гг. проходила болезненно, во многом соответствуя социально-экономическим преобразованиям. Многие течения и направления уходили из жизни насильственно: в результате травли в печати, создания неблагоприятных условий для творчества и т.д. Репрессивные меры не предпринимались. Этот метод борьбы с инакомыслием был впереди.
В 1920-х гг. начал утверждаться социалистический реализм. Во многом это было связано с нэпом, потому что именно тогда трудящиеся почувствовали реальное улучшение жизни, за которое несколько лет назад было заплачено столь дорогой ценой.
Социалистический реализм — как творческая программа, как попытка утверждения гуманистических идей — был официально принят в 1934 г., на I Всесоюзном съезде советских писателей. Он стал важной составной частью идеологии государства, проводником его идей и начинаний. Были и иные направления проводимой большевиками «культурной революции», революции необходимой, поскольку страна нуждалась в грамотных людях, квалифицированных кадрах, воспитанных в новом обществе.
Борьба советской власти за господство над душами людей потребовала устранения соперника — православной церкви. Политика большевиков имела яркую атеистическую направленность. Отлучение от религии, столетиями утверждавшейся в сознании народа, вело к духовному вакууму, поэтому его необходимо было заполнить иной верой — верой в коммунистические идеалы. Одним из первых документов советская власть издала декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Эта идея была закреплена в советских Конституциях 1918 и 1934 гг.
Такая позиция новой власти не могла не вызвать ответной реакции. После октября 1917 г. значительная часть духовенства обосновалась за границей. В 1921 г. в Югославии, в городе Сремски Карловицы, возникла эмигрантская религиозно-политическая организация «Карловацкий раскол», объявившая себя Русской зарубежной церковью. Приверженцы «Карловацкого раскола» стояли на монархических позициях, мечтая о восстановлении в России самодержавия и призывая к насильственному свержению утвердившегося там общественно-политического строя.
Несколько по-иному относилось к советской власти другое движение духовенства, получившее название обновленчества. Оно возникло в мае 1922 г. как оппозиция внутри русского православия. Движение, хотя и объединяло в своих рядах сторонников компромисса с Советами, было по своему составу неоднородным. Вскоре оно разделилось на несколько самостоятельных организаций, наиболее влиятельными из которых были «Живая Церковь», «Церковное возрождение», «Союз общин древле-апостольской Церкви». К середине 1920-х гг. 37 из 73 действовавших в России приходов поддерживали те или иные образования обновленчества. Сторонники этой организации выступали не только за приспособление к новым условиям, за компромисс с властями, но и за обновление самой Церкви — ее управления, догматики, этики, литургии (богослужения) и иных сторон религиозно-церковной жизни.
Важную роль в поиске компромиссов между Церковью и государством сыграл местоблюститель патриаршего престола — в то время фактический глава Русской православной церкви — Сергий, в миру Иван Николаевич Страгородский. В 1927 г. по его инициативе Синод обратился с посланием к мирянам и духовенству, в котором звучал призыв лояльно относиться к советской власти. Этот шаг способствовал стабилизации отношений между Церковью и государством, он затормозил процесс целенаправленного разграбления храмов властями, снизил число притесняемых священнослужителей, дал возможность органам советской власти опереться в осуществлении своей политики на более широкие слои населения. Таким образом, в 1927 г. совершился переход к «мирному сосуществованию» между Церковью и государством. Но по сути оно было лишь формальным, на деле же произошло огосударствление религиозных организаций, отстранение их от духовной власти над народом.
Как стало известно из документов в начале 1990-х гг., многие священнослужители были завербованы органами ВЧК, а отказавшихся от сотрудничества в дальнейшем либо скомпрометировали в глазах общественности, либо репрессировали.
К 1927 г. началось постепенное сворачивание нэпа «как выполнившего свои функции». Эта принципиальная колоссальная ошибка сыграла трагическую роль в последующем развитии России и самым серьезным образом отразилась на будущем всей цивилизации.
Поводом для отмены нэпа послужили значительные успехи в повышении материального благосостояния народа, осуществление «смычки» между городом и деревней, а также мнение сталинского руководства о том, что пора выходить на финишную прямую в построении социализма: ликвидировать буржуазию как класс, провести индустриализацию и коллективизацию страны.
Таковы внешние причины. Но были и глубинные, о которых пока написано мало. Чтобы их понять, следует иметь в виду, что винить во всех бедах истории лишь И.В. Сталина глубоко ошибочно. Сталин — не Злой рок, случайно обрушившийся на российскую землю. Если бы это было так, то ему в одиночку никогда бы не удалось прийти к власти и тем более удержать ее. Сталин и его многочисленные сторонники были членами «одной команды», исповедовавшей идеи ленинизма образца 1917 г. Но эти идеи в соответствии с политической ситуацией в России и в мире постоянно обновлялись, приспосабливались к создавшимся условиям, с огромными ошибками, утратами находя верный путь к совершенствованию общества. Победившие в борьбе за власть последователи Ленина, в отличие от своих проигравших соперников, были диалектиками лишь на словах. На деле же они осуществляли свою политику по ленинской модели, от которой тот сам уже давно отказался как от изжившей себя.
Сталинцы не сумели теоретически осмыслить эту идею. Они остались на позиции осуществления мировой революции вооруженным путем. Этот безнадежно устаревший и ставший крайне вредным и опасным взгляд определил всю их внутреннюю и внешнюю политику. Для ее реализации была нужна надежная материально-техническая база, оружие, боеприпасы. Нэп с этой задачей справиться не мог, поскольку был силой созидательной. А У руководства страны был прекрасный механизм для ее демонтажа.
Сталинскому руководству удалось создать новую партию под старым названием. Эта партия имела свою «материальную основу» — дифференцированную, талонную систему распределения материальных благ, не зависевшую от успехов или неудач нэпа. Для партийных работников всех уровней был введен так называемый «партмаксимум» — фиксированный оклад. Для работников низшего звена он составлял всего 200 рублей, по тем временам деньги нищенские. Любой старый «спец», не говоря уже о нэпманах, зарабатывал значительно больше. Верхушка же партаппарата еще 1918 г. была на полном государственном обеспечении, имея дачи, машины, богатые пайки, санатории и проч. В итоге в нэпе не были заинтересованы ни партработники, продолжавшие жить по законам «военного коммунизма», ни рядовые члены партии, к тому же озлобленные «жирующими» нэпманами.
В 1928 г. началась расчистка дороги к индустриализации и коллективизации. Пятнадцатого января Сталин выехал в Сибирь для принятия на месте чрезвычайных мер в связи со случаями оппозиционных выступлений и «производственным саботажем». За этим последовало судебное рассмотрение сфабрикованных дел «спецов-вредителей», затем — нашумевший процесс промпартии и т.д.
Не очень образованные рабочие, значительную часть которых составляли вчерашние крестьяне — опора и надежда новой власти, искренне, с энтузиазмом участвовали в кампаниях по поиску на своих предприятиях саботажников и вредителей. Начались первые массовые репрессии.
Столь же целенаправленной во время нэпа и в период его сворачивания была внешняя политика государства. Прошли времена, когда противоборствующие советские республики и капиталистические страны пытались в течение короткого срока вооруженным путем разрешить свои споры. Введение Антантой еще в годы войны «санитарного кордона» и других санкций против Советской России не дало ожидаемого результата. Нужны были другие подходы: не’ конфронтация и изоляция, а экономическое сотрудничество.
К этому располагало многое. Географическое положение огромной державы, служившей сухопутным и морским мостом между Европой и Азией, невиданные по масштабам природные и человеческие ресурсы, острая нужда Советов в новых технологиях и оборудовании, что сулило колоссальную прибыль, — все это привлекало зарубежный капитал в нашу страну. Крупнейшие иностранные предприниматели, бизнесмены, промышленники диктовали свою волю политикам, а те начинали нажимать на дипломатические рычаги.
В конце февраля 1922 г. был образован единый дипломатический фронт советских республик. Это позволило действовать совместными усилиями на Генуэзской конференции, проходившей в апреле—мае того же года. Участие в этой конференции фактически означало признание нового социалистического государства. Шестнадцатого апреля в Рапалло был подписан договор между РСФСР и Германией, основанный на принципе мирного существования государств с различными социально-политическими системами. В этом состояла новизна международных отношений: впервые признавалось, что с Советами можно решать международные проблемы мирным путем.
Часто спорят о последних письмах и статьях Ленина, продиктованных им в декабре 1922 — марте 1923 г. Если одни усматривают в них «коренную перемену» взглядов на социализм, то другие не находят ничего принципиально нового. У вождя не было законченного плана, а лишь наброски новых подходов. Возлагая во многом надежды на административные методы борьбы с бюрократизмом, коррупцией (улучшение рабоче-крестьянской инспекции, увеличение числа рабочих в ЦК и т.д.), Ленин видел главное в росте цивилизованности, культуры, развитии кооперации, различных ее форм на добровольной основе. Вместе с тем, говоря о партии, он ограничился характеристикой личных качеств ее руководителей (Бухарина, Зиновьева, Каменева, Пятакова, Сталина, Троцкого), не ставя задач серьезной демократизации политической жизни страны хотя бы в перспективе. Монополия коммунистической партии на власть не подвергалась ни малейшему сомнению.