Глава 9
Общественное движение — это активная деятельность многих людей, направленная на достижение общей социальной цели, на переход из одной стадии развития в другую. В XIX в. в России появилось разнообразное по содержанию и методам действия общественное движение, сильно повлиявшее на дальнейший ход истории страны.
Появление и развитие общественного движения было обусловлено стремлением к прогрессу и растущим пониманием в обществе отставания России от Западной Европы. Русская общественная мысль, тесно связанная с западноевропейской, в то же время имела свои черты. Европейские мыслители искали главным образом пути совершенствования буржуазного общества. В России же создавались теории либо консервации самодержавия (вызванные стремлением правящих кругов сохранить свои привилегии), либо постепенного изменения самодержавно-крепостнического строя, либо его ликвидации. Соответственно, в российском общественном движении можно выделить три основных направления: консервативное (правительственное), либеральное и радикальное (или революционное).
У истоков российского консерватизма стоит историк и писатель Н.М. Карамзин. Он считал единственно приемлемым путем общественного развития эволюционное движение в рамках тех общественных отношений и политического устройства, которые характерны для каждого народа. На практике он отстаивал монархическое устройство России, сословное деление общества и «возвышение» дворянства над всеми сословиями в силу не только его происхождения, но и нравственного совершенства, образованности и полезности для общества. Карамзин был категорически против европейских заимствований, и неудивительно, что славянофилы считали его своим духовным отцом.
Консервативное направление в российском общественном движении не получило самостоятельного и широкого развития, оно по существу смыкалось с правительственной идеологией, представленной «теорией официальной народности». Автором ее был граф С.С. Уваров, министр просвещения в правление Николая I. Теория обосновывала идею самобытности России и покоилась на трех началах: православии, самодержавии, народности. Самодержавие рассматривалось Уваровым как единственно возможная для России форма правления; крепостное право — как благо для народа и государства. Под православием понималась глубокая религиозность, исстари присущая русскому народу. Идея народности заключалась в единении, добровольном союзе государя и народа, отсутствии социальных противоречий в обществе. Отсюда следовал вывод: перемены губительны для России. Подобно Л.В. Дубельту, управляющему III отделением (1839—1856), он мог бы сказать: «Не троньте этот народ, оставьте его в патриархальной простоте и во всем природном его величии».
Эти идеи были подхвачены журналистами Ф.В. Булгариным, Н.И. Гречем, профессорами Московского университета М.Н. Погодиным, С.П. Шевыревым. В 1850—1890-х гг. идею неограниченного самодержавия поддерживали М.И. Катков — издатель «Московских ведомостей» и К.П. Победоносцев — обер-прокурор Святейшего синода. Во внешней политике они развивали идеи панславизма — единения славянских народов вокруг России. Социальной основой этого направления было реакционное духовенство, дворянство, мещанство, купечество и значительная часть крестьянства.
Либеральное направление опиралось на обуржуазившихся помещиков, часть буржуазии и интеллигенцию (ученые, писатели, врачи и др.). В его истории различают три этапа: конец XVIII — первая половина XIX в. — «дворянский либерализм»; 1860—1880-е гг. — «земский либерализм»; конец XIX — начало XX в. — собственно демократический либерализм, связанный с движением «Освобождение». В рамках последнего можно выделить социальный, или «новый», либерализм, ориентированный на синтез либеральных ценностей с идеями социализма.
На рубеже 1830—1840-х гг. в среде либералов возникают два идейных течения — западники и славянофилы. Их противоборство началось после публикации в 1836 г. в журнале «Телескоп» Н.И. Надеждина первого философического письма П.Я. Чаадаева, прозвучавшего «как выстрел в темную ночь». По приказанию Николая I Чаадаев был объявлен сумасшедшим, редактор «Телескопа» отправлен в ссылку, а цензор А. Болдырев уволен и лишен пенсии «за недосмотр».
Такую реакцию властей вызвали выводы Чаадаева, направленные против «уваровской триады» и подрывавшие основы правительственной доктрины. В письме автор пытался проанализировать историческое прошлое страны, которое рисовалось ему в мрачных тонах, и заглянуть в будущее. Он допускал, что неразгаданная судьба России является божьим провидением, но возможность выхода из создавшегося положения при сохранении существующего режима представлялась ему проблематичной. Суждения Чаадаева послужили толчком к расколу русской мысли, в основе которого лежало прежде всего сравнение Запада и России.
Каково же было отношение самого Чаадаева к западничеству и славянофильству? Он отмечал, что Запад сильно отличается от России: «Исходные точки у западного мира и у нас были слишком различны... Идея законности, идея права для русского народа — бессмыслица... Никакая сила в мире не заставит нас выйти из того круга идей, на котором построена вся наша история, который составляет всю поэзию нашего существования». Западничество (но не сам Запад), по убеждению Чаадаева, не имеет перспективы. Столь же беспристрастно он говорил и о славянофилах: «Чего хочет новая школа? Вновь обрести, восстановить национальное начало, которое нация по какой-то рассеянности некогда позволила Петру Великому у себя похитить... Сущая истина, — и мы первые под этим подписываемся, — что народы... не могут ни на шаг продвинуться по пути предназначенного им развития без глубокого чувства своей индивидуальности, без сознания того, что они такое; более того, лишенные этого чувства и этого сознания, они не могли бы и существовать; но именно это и доказывает ошибочность вашего учения, ибо никакой народ не утрачивал своей национальности, не перестав в то же время существовать; между тем, если я не ошибаюсь, мы как-никак существуем».
Идеологами славянофилов были писатели, публицисты и философы К.С. и И.С. Аксаковы, И.В. и П.В. Киреевские, А.С. Хомяков. Славянофилы преувеличивали национальную самобытность страны, полагая, что ей нужно вернуться к временам Земских соборов, в допетровскую Русь. Русских людей, считали они, отличает особая богобоязненность и верность христианским заповедям, им присущ особый дух коллективизма, «общинность», готовность пострадать «за мир», чего нет на Западе, где культивируется индивидуализм. Этим они объясняли особый путь развития России. Отметим, что их идеи сыграли большую роль в изучении истории народа, народной культуры.
Славянофилов и западников объединяло желание видеть Россию мощной современной державой европейского типа, для чего необходимо ограничить монархию конституцией, ликвидировать крепостное право и провести другие реформы. Разделяло их желание реализации этих задач.
Западники полагали, что страна должна развиваться в русле европейской цивилизации. Резко критикуя славянофилов за противопоставление России и Запада, они объясняли российское своеобразие отсталостью страны. Их лозунгом было: «Признаем нашу некультурность и пойдем на выучку к Западу!» Крестьянскую общину они считали анахронизмом и тормозом общественного прогресса, а не кладезью народной мудрости и удобной формой жизнедеятельности крестьянских семей. Западники отрицали характерное для традиционного общества обязательное включение личности в какую-нибудь корпорацию (цех, общину, сословие), «ибо это включение требует от личности духовного конформизма, налагает табу на нетрадиционное поведение». Идеалом западников было «ощущение человеком независимой от каких-либо внешних факторов возможности самоопределения. Это же одновременно есть понятие свободы». Их лидерами были историки, юристы, публицисты и писатели Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, С.М. Соловьев, П.В. Анненков.
Сторонники либерального движения второй половины XIX в. настаивали на принятии в России конституции, на продолжений реформ и признании демократических свобод. Выступая за создание общероссийского выборного органа, они стремились к расширению прав и функций местных органов самоуправления — земств. В социально-экономической области они выступали за развитие капитализма и свободу предпринимательства, против сословных привилегий. Основой их морально-этических взглядов была неприкосновенность личности, ее прав, свободное духовное развитие.
Либералы и первой, и второй «волны» полагали, что модернизацию России следует проводить путем реформ, поэтому они были готовы сотрудничать с самодержавием и часто являлись не «оппозицией его величеству», а оппозицией «его величества». Организационно они не были оформлены. С консерваторами их сближал страх перед революцией. Панацею от нее они видели в сильном государственном реформаторстве, что до известной степени тоже объединяло их с консерваторами. Сильной социальной политикой, по мнению ряда отечественных историков, власть могла «приручить» общественное движение, в котором, в свою очередь, сближение либерализма и консерватизма привело бы к поддержке экономического, политического и социального курсов государства. Однако в России цивилизованного синтеза консервативной стратегии и либеральной тактики (того, что, видимо, удалось сделать властям в Европе) не произошло.
К концу XIX в. центром либеральной оппозиции по-прежнему оставались земские органы, а ее главным лозунгом была «позитивная работа на местах». Однако рост социальной активности низов стимулировал деятельность либералов и их стремление к консолидации сил. Устанавливаются и укрепляются связи между земствами, проходят полулегальные встречи земских лидеров, разрабатываются планы по ограничению самодержавия. В 1899 г. в Москве возник кружок «Беседа», в который вошли представители аристократии и земств (братья князья Долгоруковы, князья Трубецкие, князь Д.И. Шаховской, Н.А. Хомяков и др.). Они критиковали самодержавие и стремились объединить земское движение. Более умеренные земцы, группировавшиеся вокруг Московской губернской земской управы во главе с Д.Н. Шиповым, выступали за политические свободы и создание законосовещательного органа. В 1903 г. они образовали «Союз земцев-конституционалистов».
В 1904 г. либеральное земство и интеллигенция объединяются в нелегальный «Союз освобождения». Он возник на базе журнала «Освобождение», издаваемого П.Б. Струве с 1902 г. Сторонники радикального направления в либеральном движении, они ратовали за развитие России по пути западноевропейского парламентаризма — за защиту прав личности, социальное равенство и справедливость. Таким образом, в своих взглядах члены «Союза» синтезировали основные ценности либерализма и социал-демократии. Это вывело их за рамки земского дворянского либерализма. Возглавляли это направление Н.И. Кареев, П.Н. Милюков, С.А. Муромцев и др.
В октябре 1904 г. в Париже состоялся съезд оппозиционных и революционных партий, в котором приняли участие почти все левые российские организации, кроме социал-демократов. На съезде было заявлено о необходимости свержения самодержавия и его замены «свободным демократическим строем», делегаты высказались за национальное самоопределение народов многонациональной империи.
В конечном счете знания и политический потенциал либерального лагеря в России оказались невостребованными. Общественное недовольство, лишенное легальных форм самовыражения, все чаще начинает прорываться наружу в виде революционных выступлений. Что же касается либералов, то Манифест 17 октября (1905) откроет им путь к легальной политической борьбе и созданию собственных партий. Представители городской и земской интеллигенции создадут партию кадетов (конституционных демократов) во главе с Милюковым. Они попытаются найти компромисс в решении наиболее острых вопросов российской жизни. Верхи крупной буржуазии и обуржуазившиеся помещики объединятся в праволиберальную партию «Союз 17 октября», лидером которой станет представитель старинной московской купеческой фамилии А.И. Гучков. Они будут поддерживать все положения Манифеста в надежде на их реализацию властью.