Глава 9. РОССИЯ НЭПОВСКОГО ВРЕМЕНИ. 1921—1928 гг.

§ 1. Переход к новой экономической политике

От «военного коммунизма» — к нэпу

В результате семи лет мировой и Гражданской войн численность населения советских республик к началу 1921 г. сократилась до 134,3 млн человек. Потери одних только вооруженных формирований (и красных, и белых) за годы Гражданской войны и интервенции составляли 2,5-3,3 млн человек. В целом же, с осени 1917 до 1921 г. население России сократилось на 10 млн 887 тыс. человек. Сокращение продолжалось в 1921 (на 1 млн 854 тыс.) и в 1922 г. (на 1 млн 592 тыс.). К концу 1921 г. не менее 1 млн 850 тыс. человек — почти вся политическая, финансово-промышленная, значительная часть научно-художественной элиты, их семьи — вынуждены были эмигрировать из России.

Производство в крупной промышленности в стране в 1920 г. составило 14,6% от уровня 1913 г.; в металлообработке — 7% ; в производстве чугуна — 2%. Большинство промышленных предприятий бездействовали, численность рабочих сократилась вдвое. Разоренная войной и продразверсткой деревня не обеспечивала промышленные центры продовольствием, не говоря уже о том, что довоенная Россия была крестьянской страной с минимальным совокупным прибавочным продуктом и не имела запасов на случай неурожая.

К весне 1920 г. Центральный регион страны, Поволжье, Северный Кавказ, Украина были охвачены голодом. В мае 1921 г. в Поволжье и ряде губерний Центра началась засуха, уничтожившаяся посевы. В мае 1922 г. голодало 22-27 млн человек, к этому времени от истощения и заболеваний, обострившихся в результате голода (цинга, дизентерия, сыпной и брюшной тиф) погибло около миллиона крестьян, столько же было эвакуировано из пораженных бедствием губерний. В апреле 1923 г. насчитывалось 5,5 млн голодавших. Помощь государства была минимальной. Суточная норма пайка, позволявшего спастись от голодной смерти, определялась Наркоматом продовольствия в 877 ккал для взрослого и 706 ккал для ребенка, что составляло менее 30% от нынешней научно обоснованной нормы в 3000 ккал. Картину народного бедствия дополняли беспризорники (в 1922 г. — 7 млн), безработица, пополнявшаяся за счет демобилизации армии, бандитизм.

С окончанием Гражданской войны обострились противоречия в партийном руководстве страной. Решение стоявших перед разоренной страной первоочередных задач (восстановление народного хозяйства, переход к социалистическому производству) большевики в целом (несмотря на фракционные различия) видели на путях расширения и углубления политики «военного коммунизма». Однако попытки расширить практику «военного коммунизма» в условиях мирного времени встретили сильное сопротивление крестьян и значительной части рабочих. В 1920-1921 гг. против продразверстки с оружием в руках выступали крестьяне в Воронежской, Саратовской, Пензенской губерниях, в Сибири, на Дону и Украине. К весне 1921 г. число участников восстаний по стране достигло нескольких сотен тысяч человек. Особенно упорным и кровопролитным было восстание под предводительством эсера А. Антонова в Тамбовско-Воронежском регионе (около 60 тыс. крестьян). На Украине действовали анархокрестьянские отряды Н. Махно численностью до 35 тыс. человек, в Западной Сибири — более 200 тыс. повстанцев-крестьян в Тюменской, Омской и Челябинской губерниях. Повстанцы требовали отмены продразверстки, созыва Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, свободы торговли, денационализации промышленности.

На подавление восстаний была брошена регулярная армия. Герои отшумевшей Гражданской войны (С. Каменев, М. Тухачевский, М. Фрунзе, И. Уборевич, И. Якир и др.) были вынуждены вести части Красной армии на подавление недавних классовых союзников. Наиболее серьезным был мятеж в марте 1921 г. в гарнизоне и на кораблях Балтийского флота в Кронштадте под лозунгами «Власть Советам, а не партиям!», «Советы без коммунистов!»

Во многих городах бастовали рабочие. Они тоже добивались замены продразверстки натуральным налогом. Этого, в частности, потребовала конференция металлистов Москвы и Московской губернии в начале февраля 1921 г. Особую тревогу вызывали забастовки и демонстрации работников Трубочного, Балтийского, Путиловского и других заводов и фабрик в Петрограде, грозившие слиться с восстанием в Кронштадте.

Под страхом утраты власти и крушения революции в России власть была вынуждена пойти на смену внутриполитического курса. 8 февраля 1921 г. В. Ленин составил «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», в котором предложил заменить разверстку хлебным налогом. Было обещано также «расширить свободу использования земледельцем его излишков сверх налога в местном хозяйственном обороте». Ранее проводившаяся экономическая политика в этой связи была названа вынужденным «военным коммунизмом», который не отвечал и не мог отвечать хозяйственным задачам пролетариата.

Первые этапы осуществления нэпа

X съезд РКП(б) (8-16 марта 1921 г.) в предпоследний день работы принял резолюцию «О замене разверстки натуральным налогом». Сущность нэпа при этом была выражена следующим образом: «10-20 лет правильных соотношений с крестьянством и обеспеченная победа в всемирном масштабе... иначе 20-40 лет мучений белогвардейского террора». Ленин полагал, что в России «с мужиком нам придется повозиться, пожалуй, лет шесть». Соратники Ленина допускали, что нэп продлится 10-25 лет (Н. Милютин, Н. Осинский). Во всяком случае, переход к нэпу позволял не так трагично, как раньше, реагировать на «затяжку» мировой революции. Ленин полагал, что в результате новой стратегии, дожидаясь мировой революции, «мы в России выдержим не только 5 лет, но и больше».

Опасаясь утраты социалистической перспективы при слишком больших уступках мелкой буржуазии и капиталистам, уже через год после перехода к нэпу он заявил: «Экономическое отступление мы теперь можем остановить, займемся тем, чтобы правильно развернуть и группировать силы». В действительности становление системы нэпа заняло 1921-1923 гг., его расцвет пришелся на 1924-1926 гг. Позднее, с началом масштабной «социалистической реконструкции» (иначе говоря, модернизации народного хозяйства) нэп был свергнут.

Сдача продналога в г. Егорьевске. 1922 г.

Первым актом новой экономической политики стал Декрет ВЦИК от 21 марта 1921 г., заменявший продразверстку продналогом. Поставки по налогу были почти в 2 раза ниже, чем по продразверстке, их размер не мог меняться в течение хозяйственного года, приспособленного к циклу сельскохозяйственного производства (в 1921-1930 гг. хозяйственный год в России начинался и заканчивался в 0 часов 1 октября).

Декрет о продналоге был встречен хорошо. Его следствием стало расширение посевных площадей, оживление промышленности и прежде всего — спад повстанчества. К концу 1921 г. очаги крестьянских восстаний были в основном погашены. Оставалось, конечно, много недоверчивых, усматривавших в перемене партийного курса всего лишь стремление накануне сева побудить крестьян расширить его размеры, чтобы вскоре снова вернуться к продразверстке. Таких уверяли, что нэп вводится «всерьез и надолго».

Отказ от продразверстки полностью разрушал уже укоренившиеся представления большевиков о возможности непосредственного перехода от капитализма к социализму, о прямом продуктообмене между производителями, об отмене денег и отмирании рынка. Стремясь не допустить полного крушения иллюзий, руководители страны поначалу полагали, что «излишки» производившегося крестьянами продукта будут обмениваться на промышленные товары государственных предприятий в пределах местного оборота — в волости, уезде, губернии — через государственные хозяйственные органы и подконтрольную государству кооперацию. Считалось, что таким образом можно будет исключить частный капитал из процесса обмена.

Однако вскоре выяснилось, что малый объем обменного фонда промышленных товаров не позволяет ограничить продуктообмен определенными рамками. Уже летом 1921 г. товарообмен явочным порядком стал выходить за пределы местного оборота и заменяться денежной куплей-продажей. В октябре 1921 г. Ленин констатировал: «С товарообменом ничего не вышло, частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная купля-продажа, торговля». Властям ничего не оставалось, как «отойти еще немного назад» от решений X съезда, учиться торговать, налаживать государственное регулирование денежного обращения, приняться за реформу налогообложения. Натуральная часть оплаты труда заменялась денежной. В 1920 г. последняя составляла всего 7,4% заработка фабрично-заводского рабочего; в 1921 г. — 19,3; в первом полугодии 1922 г. — 32; во втором — 61,8; в начале 1923 г. — 80%.

В 1921 г. продразверстка была заменена системой из 13 налогов в натуральной форме (продналог, подворно-денежный, трудгужналог, местные налоги). Произведенная в крестьянском хозяйстве продукция после уплаты налога могла непосредственно обмениваться на промтовары. Чтобы заработать деньги на уплату налогов и приобретение необходимой промышленной продукции, крестьяне были вынуждены продавать свою продукцию государству. В 1923 г. налоги объединили в единый сельхозналог, выплачивавшийся сначала натурой и деньгами, а с 1924 г. — только в денежной форме. Первоначальная величина продналога на уровне 20% от чистого продукта крестьянского хозяйства затем была снижена до 10% урожая. Единый сельхозналог в денежной форме выплачивался по ставке 5% от дохода с каждого крестьянского двора. Это позволяло крестьянам наладить, наконец-то, свое хозяйство. Налоги существенно разнились в классовом отношении. Например, с обычного единоличника брали 18 руб., а с кулака — 172 руб. в год. К 10-й годовщине Октября 35% всех крестьянских хозяйств (бедняцких и маломощных) были вообще освобождены от сельхозналога. Льготами пользовались коллективные хозяйства.

Важным звеном нэпа в деревне было разрешение аренды земли и наемного труда. Это право было зафиксировано в новом Земельном кодексе РСФСР, принятом IV сессией ВЦИК 30 октября 1922 г. Крестьянам были также предоставлены права на выход из сельской общины и выбор форм землепользования. Однако запрет на куплю, продажу, завещание, дарение, залог земли не был снят: земля оставалась в собственности государства. Тем не менее право аренды земли и найма работников давало шансы для появления слоя крестьян-товаропроизводителей за 4-5 лет (традиционные для условий России сроки).

В мае 1921 г. начался процесс денационализации промышленности. В системе ВСНХ было решено оставить только наиболее крупные и эффективные предприятия. Объединенные в тресты, они стали работать на принципах хозрасчета, самофинансирования и самоокупаемости. Ликвидировалась, что очень важно, уравнительная система оплаты труда. Нерентабельные предприятия закрывались или сдавались в аренду. За 1921-1922 гг. возникли свыше 10 тыс. частных предприятий. Нередко они сдавались в аренду бывшим владельцам на срок от 2 до 5 лет взамен 10-15% производимой продукции. Арендованные предприятия порой насчитывали до 300 работников. Частникам разрешалось открывать собственные предприятия с числом занятых не более 20 человек. На арендованных мелких и средних предприятиях производились в основном потребительские товары. Всего к середине 1920-х годов на долю частного сектора приходилось 20-25% производства промышленной продукции.

Началось создание смешанных акционерных обществ с участием государства и частных предпринимателей. Разрешалось предоставление концессий иностранным предпринимателям на предприятия или территории для разработки природных ресурсов. Государство контролировало использование ресурсов, не вмешиваясь в хозяйственные и административные дела. Концессии облагались теми же налогами, что и госпредприятия. Часть полученной продукции отдавалась в качестве платы государству, другая могла реализовываться за рубежом. Общее число концессионных предприятий было невелико: в 1924 г. — 55, в 1925 г. — 70, в 1926 г. — 82, в 1927 г. — 74, в 1928 г. — 68, в 1929 г. — 59. В 1926/1927 хозяйственном году на них выпускалось немногим больше 1% промышленной продукции. Однако в некоторых отраслях роль концессионных предприятий была весьма заметной. В середине 1920-х годов они давали почти 85% марганцевой руды, более 60% добытого свинца и серебра, 30% — золота, 26% — цинка, 19% — меди, 22% — производимой одежды и галантереи.

Мясное отделение в продовольственном магазине военного потребительского общества. Москва. 1923 г.

Концессионерами стали многие советские деятели. Л. Троцкий имел долю в 80 тыс. руб. в Москусте — акционерной компании, контролировавшей ткацкие, бумажные и обувные фабрики, кожзаводы и т.д. Доля Э. Склянского (зампред РВС) оценивалась в 45 тыс. руб. В одном из концессионных предприятий обладал долей командующий Московским военным округом Н. Муралов. Г. Зиновьев имел интересы в Аркосе и Ленинградском табачном тресте, а также располагал 45% акций Волховской акционерной компании; у Г. Чичерина был вклад в смешанной компании «Тюршелк», а Ф. Дзержинский являлся председателем правления Каменноугольной совместной акционерной компании и владел в ней долей в 75 тыс. руб.

Несмотря на частичную денационализацию и концессионирование, государство сохраняло в своем распоряжении самый мощный сектор народного хозяйства. Полностью вне рынка оставались энергетика, металлургия, нефтедобыча и нефтепереработка, добыча каменного угля, оборонная промышленность, железные дороги. Ha XIV съезде партии (декабрь 1924 г.) отмечалось, что удельный вес концессий и аренды в стране минимален: первые насчитывали 50 тыс. рабочих, вторая — 35 тыс. Тогда же было заявлено о необходимости устранения экономической зависимости от заграницы.

Кооператив-распределитель ОГПУ. 1928 г.

Система управления государственной промышленностью была децентрализована. Вместо 50 прежних отраслевых главков и центров ВСНХ осталось 16, численность управленческого аппарата сократилась почти втрое. Основной формой управления производством стали тресты — объединения однородных или взаимосвязанных предприятий. Работая на условиях хозяйственного расчета, они самостоятельно решали, что производить, где реализовывать продукцию, несли материальную ответственность за организацию производства, качество продукции, сохранность государственного имущества. Законом предусматривалось, что «государственная казна за долги трестов не отвечает».

К концу 1922 г. 421 трест объединял около 90% всех промышленных предприятий (40% — центрального подчинения, 60% — местного), из которых 80% было охвачено синдикатами — добровольными объединениями трестов для оптовых закупок сырья, оборудования, сбыта готовой продукции, кредитования. Все эти операции осуществлялись через сеть товарных бирж, ярмарок, торговых домов (фирм). К 1928 г. в стране насчитывалось 23 синдиката, действовавших почти во всех отраслях промышленности. Столь явные признаки ведущей роли в промышленности крупных хозяйственных структур напоминали структуру дореволюционной промышленности и, видимо, в наибольшей мере отвечали российским условиям.

В феврале 1921 г. была организована Государственная плановая комиссия (Госплан). Первоначально ее деятельность сводилась к конкретизации основных направлений плана ГОЭЛРО, разработке годовых планов по отдельным отраслям народного хозяйства. С 1924 г. разрабатывались промфинпланы (в них стали учитываться финансовые возможности развития отдельных отраслей). В 1925 г. отраслевые планы впервые сливались в единый годовой план промышленности и строительства. Планирование приобретало всеобъемлющий характер.

Реформы коснулись и армии. Трудовые армии были расформированы 30 декабря 1921 г. Общую численность РККА сократили с 5 млн (конец Гражданской войны) до 600 тыс. в феврале 1923 г. и до 562 тыс. человек к 1925 г. С 1923 г. началось создание территориально-милиционных частей Красной армии. Территория страны была разделена на 10 военных округов. При этом в соответствии с новой армейской системой, численность постоянных кадровых формирований была небольшой, а переменный рядовой состав обучался военному делу на кратковременных сборах без длительного отрыва от производства. Ежегодные расходы на Вооруженные силы в расчете на душу населения в 1925 г. в СССР составляли 3 руб. (для сравнения: в странах Прибалтики — 7, во Франции — около 14).

С переходом от политики «военного коммунизма» к нэпу революционные методы преобразования общества уступали место эволюционным — на основе сосуществования всех форм собственности и разных экономических укладов: патриархального, мелкотоварного, частнокапиталистического, государственно-капиталистического, социалистического. В понятие «государственный капитализм» включались все формы использования частного капитала под контролем правительства (кооперация, аренда, концессии, торговля). Расчет делался на то, что с помощью государственной поддержки более высокий социалистический уклад со временем вытеснит остальные.

Стратегическими целями нэпа объявлялись построение социализма, восстановление хозяйственных связей города и деревни, укрепление союза рабочего класса и крестьянства. Сущность нэпа заключалась в частичном восстановлении рыночной экономики при сохранении командных рычагов в руках партийного и советского руководства. Начальный период нэпа (1921-1925) связан с восстановлением народного хозяйства и созданием исходных позиций для реконструкции экономики.

Относительно времени окончания нэпа до недавнего времени ученые расходились во мнениях. В 1960-1970 гг. историки полагали, что задачи, поставленные перед нэпом, были решены к середине 1930-х годов, и он завершился победой социализма. В наши дни начало ограничения нэпа датируется 1924 г., а отказ от него — началом свертывания в стране рыночных отношений или реализации всеобщего фактического огосударствления сельского хозяйства. В первом случае свертывание нэпа связывается с принятием октябрьским (1925) пленумом ЦК РКП(б) решения о введении абсолютной монополии на внешнюю торговлю. Во втором, представляющимся более обоснованным, — с началом осуществления первого пятилетнего плана развития народного хозяйства (1 октября 1928 г.) или с принятием решений о проведении массовой коллективизации. Таким образом, нэп после Гражданской войны был отброшен практически сразу же после истечения срока, необходимого в российских условиях для становления полноценного крестьянского хозяйства.

С 1928/1929 г. экономическая политика СССР становится частью опробованной в годы «военного коммунизма» и выстроенной позднее административно-командной системы. Главным инструментом имманентного системе политического режима (его называют «тоталитарным») оставалась диктатура правящей партии, не ограничиваемая в конкретно-исторических условиях конца 1920-х — начала 1950-х годов никакими моральными и юридическими нормами.

Длительные споры историков о том, была ли альтернатива нэпу, как политике, целью которой был социализм, к нашим дням утихли. Считается, что действенной альтернативой нэпу является политика, ведущая к нормальной рыночной экономике, функционирующей в условиях демократической политической системы, не терпящей монополии партийно-государственной власти.