М. В. Ломоносов, много сил потративший на преодоление преград, возводимых его недругами на пути становления университета и гимназии при Петербургской академии наук, приходит к мысли об основании университета в Москве – центре России. Он составил подробный проект университета с тремя факультетами: философским, юридическим и медицинским. На философском факультете два первых года должны были учиться все поступившие. Помимо философии здесь студенты изучали математику, механику, физику, географию, филологию и другие предметы. На медицинском факультете значительное место отводилось химии и биологии. И только юридический факультет точно отвечал своему названию. Особо следует отметить одно важное новшество – Московский университет стал первым и единственным в Европе XVIII в. университетом, в котором не только не преподавались никакие богословские дисциплины, но и не был предусмотрен богословский факультет. И еще важное завоевание – университетский устав обязывал преподавателей читать лекции на русском языке. Добиваясь этого, Ломоносов руководствовался не только задачей облегчения педагогического процесса, но и идеей национального самоутверждения. В речи на торжественном открытии университета один из учеников Ломоносова, профессор Н. Н. Поповский, сказал: «Начнем философию не так, чтобы уразумел только один человек изо всей России, но так, чтобы каждый, российский язык разумеющий, мог удобно ею пользоваться… Что же касается до изобилия русского языка, в том перед нами римляне похвалиться не могут. Нет такой мысли, кою бы по-российски изъяснить было невозможно».
Важно также отметить отвечавшую потребностям общества установку Ломоносова на «публичность» деятельности университета, когда на лекциях могли присутствовать все желающие. Стремление к публичности нашло отражение и в систематически проводимых открытых диспутах студентов, ежегодных научных конференциях, в основании университетской типографии, в издании литературных журналов и первой постоянной газеты в Москве – «Московских ведомостей» (первый номер вышел 26 апреля 1756 г.). Два раза в неделю – в среду и субботу с 14 до 17 часов – университет открывал свою богатую библиотеку для всех «любителей чтения».
Одной из самых острых проблем при создании университета был вопрос о том, кто должен в нем учиться. По мысли Ломоносова, он создавался «для генерального обучения разночинцев». Но и дворянские дети при желании могли в нем учиться. Причем Ломоносов не только приглашал детей разночинцев к овладению знаниями, но и добился того, что 140 студентам и гимназистам было предоставлено казенное содержание. Такой подход сказался на социальном составе первого набора студентов – среди 30 человек не было ни одного дворянина. Да и позднее разночинцы (в основном солдатские дети) составляли до 85 % студентов. Показательно и то, что среди русских профессоров университета за весь XVIII в. было только два дворянина, да и то из разночинцев, получивших соответствующий чин по Табели о рангах. Все это весьма способствовало тому, что среда студенчества изначально пропитана духом равенства.
М. В. Ломоносов в своем проекте университета предусмотрел меры по соблюдению достоинства студентов независимо от их социальной принадлежности: уставом университета запрещались телесные наказания студентов и гимназистов старшего класса. Традиционный и обязательный атрибут феодальной школы – розги – раз и навсегда отменялся.
Итак, проект университета готов, дело оставалось за «малым» – добиться утверждения его Сенатом. Наученный прежним горьким опытом бесплодного хождения по официальным инстанциям, Ломоносов на этот раз решается действовать через фаворита императрицы Елизаветы «добронравного» И. И. Шувалова, известного покровителя просвещения, науки, литературы и искусств. И уже 12 января 1755 г. был подписан, а 24 января обнародован Указ об основании Московского университета и двух гимназий (дворянской и разночинной). Роль Шувалова в главнейшем событии культурной жизни России середины столетия несомненно велика, но не настолько, чтобы он мог считать университет «своим детищем», «моим университетом». Разумеется, без его решительной поддержки начинание Ломоносова едва ли было бы осуществлено, но сама идея университета – плод размышлений великого ученого. «Он создал первый университет…» – писал А. С. Пушкин в те годы, когда в обществе основателем Московского университета было принято считать Шувалова. Некоторые основания для этого действительно были – Шувалов как куратор университета взял на себя труд подбора профессуры и студентов, организации учебного процесса, создания типографии при университете, определения его правового статуса, предусматривавшего автономию от местных властей. Конечно, обидно за великого ученого, вынужденного действовать через вельмож-меценатов, прибегая порой для «умащивания» их к откровенной лести ради большой цели. Но как писал А. С. Пушкин, Ломоносов, когда требовалось, умел «за себя постоять и не дорожил ни покровительством своих меценатов, ни своим благосостоянием, когда дело шло о его чести или торжестве его любимых идей». Мнение поэта подтверждается письмом самого Ломоносова Шувалову: «Не токмо у стола знатных господ, или у каких земных владетелей дураком быть не хочу, но ниже у самого Господа Бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет». Слова эти вырвались у Ломоносова после того, как ему так и не удалось отстоять ряд принципиальных положений в намеченной им структуре университета. Так, отказались от принципа выборности руководителей университета и факультетов – много воли. Шуваловым же отвергнуто желание Ломоносова видеть в университете и крестьян. В Уставе появилась лишь оговорка о том, что крепостной мог быть зачислен в университет «в случае, если помещик дает ему вольную и возьмет на себя расходы по его содержанию на все время учебы». Надо ли говорить, что за всю историю университета вплоть до ликвидации крепостного права таких студентов были единицы. Тем не менее таким ли уж неразумным было решение о недопущении в число студентов крепостных крестьян – не было гарантий, что окончившего университет крестьянина своевольный помещик не зашлет в конюшню или не оденет в ливрею лакея.
26 апреля (7 мая) 1755 г. в здании бывшей Главной аптеки у Воскресенских ворот, которые вели на Красную площадь, в годовщину коронации Елизаветы торжественно открылся Московский университет. Поначалу аудиторию трех факультетов составили всего 30 студентов при десяти профессорах. Однако уже в начале 60-х гг. ежегодно 20–25 учащихся университетской гимназии «производились в студенты». Увеличивалось и число тех, кто поступал в университет, минуя его гимназию.
За первые 20 лет Московский университет подготовил «в учителя и другие службы» 318 выпускников. Конечно, по нынешним меркам цифра эта более чем скромная, но тогда это был большой шаг вперед. Успех и в том, что из первого набора студентов вышли будущие профессора университета: философ Д. С. Аничков, один из первых русских профессоров медицины и естественных наук С. Г. Зыбелин, ботаник П. Д. Вениаминов и др. Среди первых гимназистов университетской гимназии и выдающийся просветитель Н. И. Новиков, автор «Недоросля» Д. И. Фонвизин, архитекторы В. И. Баженов и И. Е. Старов. Растет авторитет университетского образования в обществе. Меняется отношение к нему дворянства, правда, преимущественно в области юридических знаний: к концу столетия на юридическом факультете почти половину студентов составляли дети дворян. Условия успеха деятельности первого в стране общеобразовательного учреждения, по словам С. М. Соловьева, «зависели от времени, в какое был основан университет… время, когда Россия пришла в себя, заговорила, когда явилась литература, страсть к чтению, к театру, к науке; живые, даровитые люди наполнили университет, учрежденный в чрезвычайно удобной местности по ее центральному положению; отцы под влиянием нового духа не медлили ни минуты отдавать туда своих сыновей, в которых усматривали способности. Легко понять, какое значение должно было иметь это сосредоточение даровитой, возбужденной молодежи в одном тесном кругу».