Реформы армии и флота. Государство для Петра I было смыслом жизни. В нем он видел мощный рычаг осуществления всех своих планов по переустройству России. Поэтому постоянное реформирование, совершенствование работы всего государственного механизма, стремление сделать его дееспособным, а главное – послушным своей самодержавной абсолютистской власти стали одним из важнейших направлений его деятельности.
В первую очередь его заботой стала военная основа этого государства – армия и военно-морской флот. Они были не только чисто военной машиной, которая должна была сломать хребет Швеции, но и мощным средством превращения России в сильную европейскую державу, удержания за ней огромных территориальных завоеваний, дальнейшего расширения границ империи.
Когда мы говорим о том, что при Петре I Россия стала великой державой, то прежде всего имеем в виду ее возросшую военную мощь, способность отстоять свои внешнеполитические интересы.
Петр I начал создание новой армии и флота еще в юности, задолго до захвата власти в 1689 г. Это, как мы знаем, были «потешные полки», первые суденышки на Яузе и Переяславском озере.
Армия закалялась в боях под Азовом, под Нарвой, в Прибалтике, Польше, под Лесной и Полтавой. Но не только боевой опыт стал основой быстрого возмужания русской армии. Многое зависело от тех нововведений, которые были внедрены в военную систему России по инициативе самого Петра.
Конечно, царь предпринимал эти усилия не на пустом месте. Мы уже говорили о том, что во второй половине XVII в. происходила значительная модернизация русской армии. Появились первые регулярные части, были переведены зарубежные воинские уставы и наставления. И все же к началу XVIII в. военные силы России по своей организации, методам комплектования, тактике, вооружению значительно отставали от армий передовых стран Европы, и Нарвское поражение это прекрасно подтвердило.
Петр полностью реформировал военные силы страны. Во-первых, он изменил систему военного набора в армию. Теперь это стала рекрутская повинность, которая означала, что крестьяне и посадские люди должны были от своих общин поставлять определенное количество будущих солдат. Все солдаты должны были служить пожизненно. Новая система набора поставила вооруженные силы страны на постоянную основу. Отныне вся русская армия, а не только три гвардейских полка, становилась регулярной, т. е. формировалась из людей, для которых армейская служба на всю жизнь становилась профессией.
Русская армия изменилась и внешне. Теперь каждый род войск отличался своей особой формой. Пехота была одета в суконные кафтаны зеленого цвета и черные шляпы. Кавалерия носила синие кафтаны.
Такая система сразу увеличила количество русской армии. С 1699 по 1714 г. таким образом было мобилизовано около 300 тыс. человек. В конце царствования Петра, в 1725 г., только в полевой армии числилось более 130 тыс. человек. Даже по нынешним временам это огромные цифры.
Военные победы стали славой для государства, но мучением для солдат. Вся их жизнь должна была теперь до увечья или смерти протекать в казармах, на плацу, в военных походах и битвах.
В передовых странах Запада перестройка вооруженных сил на регулярной основе произошла ранее, чем в России. Там армии формировались за счет наемников как из числа своих сограждан, так и иностранных. Российская армия при всем крепостническом ее характере с самого начала стала национальной, народной армией.
В решающих битвах, в которых на карту ставилась судьба Отечества, как это было во время Полтавской битвы, народность Российской армии становилась важнейшим психологическим фактором сражения. Люди шли в бой не за деньги, а за спасение Родины.
На Западе иным, чем в России, было и вооружение передовых армий. Появились новые типы оружия: вместо фитильных мушкетов – кремневые «фузеи» (от франц. fusil – ружье) со штыками-багинетами, ручные гранаты и многое другое. Петр немедленно использовал все эти нововведения.
Еще во время маневров своих «потешных» полков в 90-е гг. XVII в. Петр внимательно изучал по книгам, запискам опыт полководцев прошлого. Так, прочитав «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря, он тогда же записал, что тот побеждал своих врагов «не точию (т. е. не только) храбростью, но и учением, как в оружии, такожды и в науках». С тех пор маневры, обучение владению оружием, построению войск, их тактике, обороне и штурму крепостей стали одной из важнейших черт формирования новой петровской армии.
Система маневров, отработка боевых построений давно уже стали обычным делом для западных армий, и Петр, конечно, учел эту практику. Но он сразу же отмел в сторону приверженность европейских создателей новых армий к плац-парадной муштре, настоящей дрессировке солдат, которые должны были почти механически выполнять сложные фигуры построения, которые редко применялись в бою.
Петр впервые в Европе ввел систему полевой подготовки, близкой к боевой обстановке. Его мало заботила шагистика, которой увлекались в европейских столицах XVII–XVIII вв. В этом смысле Петр заложил хорошую основу для будущих талантливых русских полководцев, таких как Румянцев, Суворов, Кутузов, которые также стремились готовить солдат не для парадов, а для боя с наименьшими потерями.
В новых воинских наставлениях Петр значительно упростил команды. Он сам прошел весь строй обучения от солдата до генерала и поэтому на себе познал устарелость многих армейских порядков. Так, вместо команды «Оборотись направо!» он ввел другую, более короткую – просто «Напра-во!». Она, как и многие другие петровские команды, существует и по сей день.
Как и на Западе, он ввел в армии гренадерские полки – полки гранатометчиков.
Особой его заботой стала артиллерия. Артиллерийский парк был полностью обновлен. В середине 20-х гг. в России числилось только в полевой артиллерии более 2500 пушек. Петр оснастил артиллерийскими орудиями кавалерийские части, дал легкие мортиры пехоте. Военные заводы в центре страны, на севере и Урале постоянно увеличивали артиллерийский парк русской армии.
При Петре была ликвидирована тяжелая на подъем, слабо дисциплинированная дворянская конница и образованы регулярные кавалерийские части. Их ядром стали драгунские полки, в которых кавалеристы были вооружены фузеей с багинетом, парой пистолетов, саблей. Русская кавалерия во время боя на полном аллюре атаковала неприятеля с саблями или палашами в руках, а после его «конфузии» наносила уже на малой скорости огневой удар.
Впервые в мире Петр ввел в военную практику легкую кавалерию, крупные кавалерийские соединения, усиленные артиллерией, – кавалерийские корпуса и отдельную конную армию, которой командовал А. Д. Меншиков, ставший блестящим кавалерийским генералом. Немало славных побед в Северной войне одержали русские кавалеристы. Им подмогой постоянно были и регулярные кавалерийские части – казаки, калмыцкая и башкирская конницы. Именно после этих новшеств русская кавалерия обрела такие черты, как смелость, решительность быстрый маневр.
Внесли Петр и его генералы новшества в тактику боя, которые были блестяще опробованы в Полтавской битве.
В Европе существовало линейное построение войск: расположение и в атаке, и в обороне шеренгами, стрельба «плутонгами», т. е. поочередно каждой шеренгой. В русской армии в эту тактику боя были внесены изменения: шеренги начинали вести огонь «с падением», когда первые из них ложились на землю, а стрельбу начинали задние, а затем передние поочередно вставали и били по наступающему неприятелю, в то время как задние заряжали ружья. Этим достигалась непрерывность стрельбы, чего не знала раньше русская армия. Стал практиковаться и залповый огонь всеми шеренгами, но для того, чтобы было удобней стрелять, Петр сократил глубину пехотной линии с принятых шести шеренг до четырех.
В дальнейшем Петр отменил для первых шеренг стрельбу лежа как пассивный вид боя и приказал первой шеренге ждать неприятеля с примкнутыми штыками. После того как задние ряды поражали неприятеля ружейным огнем, первая шеренга после залпа изготавливалась к штыковому бою.
Если в западных армиях штык был предназначен для обороны, то Петр сделал его средством контратаки. С тех пор ярость штыкового удара стала одним из сильнейших боевых приемов русской армии. Именно штыковая атака по центру наступающих шведов, в которую повел солдат сам царь, переломила ход Полтавской битвы в пользу русских.
Новая боевая тактика русской армии по сравнению с тактикой западных войск дополнялась усилением флангов за счет кавалерии и гренадерских частей, созданием резерва за спиной сокращенных русских шеренг, который мог бы в случае прорыва противника прийти на выручку, проведения в ходе боя артиллерийской подготовки по наступающим вражеским частям и возведения прямо на поле боя полевых укреплений, о которые разбивались волны атакующих, как это было в Полтавском сражении.
В 1716 г. в России был издан «Устав воинский», который вобрал в себя лучшие черты прежних воинских наставлений, отразил изменившуюся организацию, тактику, систему обучения армии.
Большое внимание в «Уставе» было уделено высоким морально-волевым качествам русского солдата. Там говорилось о том, что «товарища своего от неприятеля выручать» – святой долг и командира и солдата, а защита и спасение знамени – священная обязанность воина.
Что касается военно-морского флота, то он, как известно, создавался, по существу, заново. До конца дней флот оставался «первой любовью» Петра, который до двадцати с лишним лет вообще не видел моря.
На русских верфях начиная с первых лет XVIII в. строились фрегаты, галеры, разного рода вспомогательные суда. Уже в первом десятилетии века у России появилось три флота: главный и основной – Балтийский и два вспомогательных – Каспийский и Азовский.
Создавались военно-морские крепости Кронштадт и Таганрог, вооруженные мощными пушками. В середине второго десятилетия на воду спускали как мощные линейные двух-, трехпалубные корабли для боя в линию, так и более легкие фрегаты – тогдашние крейсера, имевшие на борту по 50–60 орудий. Ко времени окончания Северной войны только на Балтике Россия имела 29 тяжелых линейных кораблей, 6 фрегатов, более двухсот галер, не считая более мелких судов. По существу, Российский флот после побед под Гангутом и при Гренгаме стал хозяином Балтийского моря. И здесь Петр ввел новшества в тактику боя: атаку легкими галерами тяжелых линейных кораблей противника с последующим абордажем и рукопашной схваткой на борту вражеских судов. Таким путем русский флот одержал не одну морскую победу.
Опыт создания русского флота, его боевых свершений, обучения морских кадров был отражен в «Уставе морском», созданном при участии царя.
К 20-м гг. XVIII в. воды Каспийского моря также бороздило около 300 военных судов. Это была грозная сила.
После Прутского поражения Азовский флот и Таганрогская крепость были ликвидированы. Здесь вся борьба за выход в южные моря переносилась на будущее.
Существенной частью военных преобразований стал подбор и воспитание новых армейских и флотских кадров. Поначалу на первых ролях здесь были иностранные командиры. Но со временем многие из них не выдержали испытания войной. Будучи типичными наемниками, при первых же неудачах они сдавались в плен, спасали свои жизни, как это было под Нарвой. Другие хотя и бились до конца, но, получив опыт во время боевых действий XVII в. в Европе, не сумели перестроиться в соответствии с новшествами, вводимыми в русской армии. К тому же большинство их плохо владело русским языком и презирало солдат, вышедших из числа крестьян и посадских людей. Это вызывало их раздражение, а порой и ненависть.
Все это привело к тому, что, реформируя армию и создавая флот, Петр I стал все больше ориентироваться на отечественные военные кадры. В Москве и Петербурге открываются военные, в том числе артиллерийские, военно-инженерные, школы. Появляются школы для низшего унтер-офицерского состава, мореходные училища, школа гардемаринов, а затем в новой столице открывается Морская академия офицерских кадров.
Немало молодых людей, как детей титулованной русской знати и дворян, так и способных выходцев из других сословий, Петр направляет на учебу и практику за границу. Порой он принуждал их к этим поездкам.
К началу 20-х гг. XVIII в. русская армия и флот вполне были обеспечены собственными кадрами. Иностранным офицерам предложили пройти специальный экзамен. Те, кто не выдерживал его, увольнялись со службы. А затем в России вообще запретили принимать на военную службу иностранцев, и это несмотря на все восхищение царя Европой.
Реформа государственного устройства . Необходимость перемен в государственном управлении – центральном и местном – стала остро ощущаться уже во второй половине XVII в. Боярская дума, приказы, воеводское самовластие отживали свой век. С приходом к власти Петра I архаичность этой системы выявилась окончательно. Старая система управления – громоздкая, с неясными функциями ее отдельных частей, порой отражающая интересы в первую очередь боярских родов, а не усиливающейся власти монарха, – не была способна осуществить задачи, поставленные перед страной Петром I. Создание новой армии и флота, коренное реформирование промышленности, бурно развивающиеся контакты с иностранными государствами, необходимость получения все новых и новых средств для нужд государства и нужд войны требовали четкой, быстрой, слаженной работы всех государственных звеньев. А главное – усиливающаяся самодержавная власть царя, который проникал своей неукротимой энергией буквально во все сферы жизни страны, нуждалась в послушной его воле государственной машине, где бы подданные беспрекословно и рьяно выполняли царские указы и поручения.
Понятно, что при таких требованиях к системе управления страной Петр I пошел не по пути уже формирующихся в Европе буржуазных государств, где существенное значение имело народное представительство, парламенты, шел процесс разделения властей – исполнительной, законодательной, судебной. Даже побежденная им Швеция после гибели Карла XII ввела в стране конституцию, ликвидировала абсолютную власть монарха, создала парламент – риксдаг.
Петр I, напротив, в соответствии с постоянно усиливающейся в России самодержавной властью предпочел создание таких органов управления, которые бы всячески укрепляли, поддерживали эту власть, усиливали бы личный контроль государя над всеми сферами жизни, окончательно превращая Россию в абсолютную монархию. В этом смысле русскому царю было с Европой не по пути.
Но новая система управления сложилась не сразу. Петр I вводил ее постепенно, применяясь к обстоятельствам, что-то копируя с абсолютистских режимов европейских стран, что-то изобретая свое, российское. По существу, реформа государственного управления продолжалась все его царствование.
Уже в конце XVII – начале XVIII в. он перестал созывать Боярскую думу, ввел вместо нее Ближнюю канцелярию, называл назначенных туда своих соратников министрами, все больше и больше доверял управление страной своим преданным сторонникам. Но уже в это время он начал ставить их под свой жесткий контроль. В 1707 г. Петр I, будучи в действующей армии, приказал, чтобы члены этой «канцелярии» непременно записывали свои речи и подписывали бы их своей рукой, «ибо сим (т. е. этим) всякого дурость явлена будет». Этот принцип он перенес на работу и нового учреждения, которое стало верховным органом управления страной после царя.
В 1711 г., отправляясь в Прутский поход, Петр I создал «правительствующий Сенат», которому поручил управление Россией в свое отсутствие. Он поначалу включил туда девять своих доверенных лиц. В своем наказе Сенату Петр определил его обязанности высшего судебного, исполнительного и частично законодательного органа. Ни о каком разделении властей здесь не было и речи. Среди обязанностей Сената были и такие: «Суд иметь нелицемерный, и неправедных судей наказывать отнятием чести и имения», «Смотреть во всем государстве расходов», «Денег как возможно сбирать, понеже деньги суть артериею войны».
Но одновременно с этим новым высшим органом власти в стране, пришедшим на смену Боярской думе и полностью подчиненным царю, Петр ввел должности фискалов, начиная от обер-фискала Сената и кончая фискалами в других центральных учреждениях, а также и на местах. Задача фискалов состояла в том, чтобы контролировать всю администрацию, выявлять случаи нарушения законов, взяточничества, казнокрадства. Они подчинялись непосредственно царю, но не получали жалованья, а существовали за счет сначала половины, а позднее одной трети конфискованного у взяточников и казнокрадов имущества. Понятно, что фискалы, поощряемые царем, проявляли в своем деле большую прыть.
Был свой высокий контролер и над Сенатом. Это генерал-прокурор и его помощник обер-прокурор. Прокуроры имелись и в других учреждениях. Они являлись настоящим «оком государевым» и подчинялись лишь царю. Если генерал-прокурор усматривал в действиях Сената нарушение или нерадивость, то мог приостановить и опротестовать их. Первым генерал-прокурором Сената стал ближайший сподвижник Петра I, бывший свинопас Павел Ягужинский.
Начиная с 1711 г. в России вместо приказов стали постепенно вводиться так называемые коллегии. К 1720 г. их стало 11. Это были высшие распорядительные учреждения со строгим и четким разделением функций. В своих областях деятельности их власть распространялась на всю страну. Так, армией занималась Военная коллегия, флотом – Адмиралтейская, международными делами – Иностранная. Выше уже упоминались Мануфактур-коллегия и Берг-коллегия, ответственные за развитие промышленности и горно-рудного дела. Финансами ведала Камер-коллегия, контролем за сбором и расходованием средств – Ревизион-коллегия, организацией и работой судов – Юстиц-коллегия, а торговлей – Коммерц-коллегия.
Каждая коллегия состояла из президента, вице-президента, советников и асессоров (от лат. assessor – заседатель). Они работали ежедневно. За свою работу члены коллегий получали жалованье. Они, таким образом, становились государственными чиновниками, полностью зависящими от царя. За работой коллегий, как и других учреждений в стране, также внимательно следили фискалы.
В 1721 г. Петр I учредил высший орган по управлению церковными делами – Синод. Это было закономерным шагом. После смерти патриарха Петр оставил эту должность незанятой. Он не мог простить церковникам оппозиции своим преобразованиям. Теперь Синод, по существу, стал духовной коллегией. Ее составляли церковные иерархи, назначаемые царем. Церковь окончательно была подчинена государству.
Большое внимание Петр уделил организации политического сыска. Вначале этим занимался Преображенский приказ. Позднее царь учредил Тайную канцелярию, чем-то напоминающую Приказ тайных дел его отца. Сюда сходились все сведения царских соглядатаев и доносчиков. Здесь вершились следствие и расправа по политическим делам, в которых царь сам принимал активное участие. Учреждение Тайной канцелярии как бы венчало создание стройной, всепроникающей и беспощадной бюрократической системы центрального управления, где все управленцы были холопами, рабами царя. То, о чем мечтал, но так и не смог осуществить Иван Грозный, сделал в первой четверти XVIII в. Петр I.
И все же никакими, даже самыми жестокими мерами Петр не мог искоренить глубоко въевшиеся в жизнь России коррупцию, взяточничество, казнокрадство, использование служебного положения в личных целях. Они достались стране от порядков, существовавших еще в XVII в. Вокруг Петра сплотились люди, которые были воспитаны при старых приказных и воеводских порядках, когда воровали все и всё. Теперь же власть государственных деятелей и чиновников, действующих именем царя, стала буквально подавляющей. К тому же в руках государства появились огромные средства за счет прибылей, новых налогов, откупов, монополий, иностранной торговли и т. д. Можно смело сказать, что в первой четверти XVIII в. В России не воровал лишь один царь. Все остальные были в той или иной мере замешаны во взятках и казнокрадстве. Они, в отличие от Петра, были обычными людьми, и у них были все те же человеческие слабости. Генерал-прокурор Ягужинский как-то откровенно сказал царю: «Мы все воруем. Только один более и приметнее, чем другой». И это было чистейшей правдой. Крупнейшими казнокрадами и взяточниками оказались ближайшие царю люди – светлейший князь Меншиков, адмирал Апраксин, дипломат граф Толстой, канцлер Шафиров. За казнокрадство – трату государственных средств на личные нужды – был повешен сибирский губернатор князь Гагарин, за взятки предан смерти обер-фискал Нестеров, в чьи обязанности входила как раз борьба с казнокрадством и другими финансовыми нарушениями. Известный прибыльщик Курбатов разделил его участь. Шафиров также был приговорен к смерти, замененной затем ссылкой. Этот список можно продолжить, а ведь все эти люди оказали огромные, неоценимые услуги Петру и его государству. И все же неистовство царя, его беззаветная преданность государству уничтожили их.
Под стать этому царь выстроил и местное управление.
После крупных восстаний на Дону, в Астрахани, в Башкирии (об этом ниже), когда народ поднимался против насилия, угнетения, поборов, повинностей, царь в 1708–1710 гг. разделил всю страну на восемь, позднее одиннадцать губерний (Московскую, Петербургскую, Сибирскую и др.). Это были крупные территориально-административные деления, во главе которых были поставлены генерал-губернаторы (в наиболее крупных губерниях) и губернаторы. В каждой губернии стояли войска. Губернаторы обладали огромной властью – административной, полицейской, судебной, финансовой. Во главе Санкт-Петербургской губернии был поставлен любимец царя князь А. Д. Меншиков. Но и за главами губерний следили фискалы и прокуроры. Именно обер-фискал Нестеров собрал огромный компрометирующий материал на Меншикова, с которым и ознакомился Петр. После этого он охладел к своему фавориту.
Позднее выяснилось, что на столь огромных территориях власть с трудом доходит до российской глубинки, и Петр создал новую управленческую сеть на местах: все губернии были поделены на провинции. Их стало в России 50. А те, в свою очередь, делились на округа – дистрикты. Во главе крупных провинций стояли также губернаторы, во главе остальных – воеводы. Название это чиновники сохранили прежнее, но сущность их власти коренным образом изменилась. Теперь это были уже не полунезависимые царьки на своих территориях, а государственные подконтрольные служащие, ведавшие всем управлением в провинциях и отвечающие головой перед царем за свои действия. Во главе дистриктов стояли земские комиссары, а те, в свою очередь, контролировали деятельность сельских сотских, десятских. Вся Россия, таким образом, была выстроена по чиновничьему ранжиру, с четким разделением управленческих обязанностей.
Новое управление было введено и в городах. Всеми городами в стране ведал Главный магистрат. В каждом городе появились свои магистраты. Городское население подчинялось им и было исключено из ведения воевод. Магистраты выбирались из числа богатых горожан – купцов, предпринимателей, состоятельных ремесленников, местной интеллигенции. Они были единственными выборными органами в России.
Важной частью системы управления страной стали прибыльщики. Это были назначенные царем специальные люди, задача которых заключалась в пополнении казны за счет все новых и новых налогов. И прибыльщики старались вовсю. Правительство облагало налогами все, на что ему указывали прибыльщики. Это были новые откупа, налог на соль. Дело дошло до того, что были введены пошлины на тех, кто носил бороду и усы. Налогом облагались дубовые гробы и косяки домов и даже домашние бани. Правда, позднее этот странный налог Петр I отменил.
Петровские реформы государственного устройства России были увенчаны изданием в 1722 г. «Табели о рангах». Отныне весь российский чиновный бюрократический мир был поделен на 14 разрядов – от действительного статского советника и канцлера (1-й разряд) до коллежского регистратора (14-й разряд).
Такое же деление было введено и в армии и на флоте – от генералиссимуса, генерал-фельдмаршала, генерала и адмирала (1-й разряд) до корнета и прапорщика (14-й разряд).
Каждый имел свое жалованье, свое положение в обществе.
Те, кто получал чины 14–9-го разрядов, становились дворянами, но не могли передавать дворянский титул по наследству.
Дослужившиеся до 8-го разряда получали потомственное дворянство. В армии этого добивались те, кто дослуживался до 12-го разряда.
Таким образом, в системе государственной службы и продвижения по должностям на первый план выходили личные достоинства и заслуги, преданность государю, выслуга лет и т. д. «Порода» как основа для занятия должностей окончательно сошла на нет.
Частью общего изменения государственной системы в России стали значительные перемены в положении сословий. Сословия приобрели более четкий характер, они как бы встраивались в общую систему управления страной. Так, горожане делились на «регулярных», имеющих право голоса, и «нерегулярных», «подлых людей», которые не имели права выбираться в магистраты. Ремесленники были организованы в цехи по профессиям.
Кроме того, все «регулярные» горожане делились на гильдии согласно своему состоянию. В первую гильдию входили богатые люди, во вторую – народ победнее.
Особое положение в городах занимали владельцы мануфактур и купцы, торгующие с заграницей. Они подчинялись напрямую коллегиям, были освобождены от городских повинностей и налогов.
По-новому было организовано и дворянство, число которого в эпоху Петра значительно возросло за счет ратных людей и способных выходцев из других сословий.
В интересах дворянства Петр I своим указом от 1714 г. «О единонаследии», во-первых, ликвидировал разницу между вотчиной и поместьем. Теперь помещики, как и вотчинники, имели право на полное владение своим имением, но при условии несения службы на государя. Они могли передавать свои владения по наследству, продавать, покупать, закладывать их. Это привело к стабилизации и подъему помещичьего хозяйства. Помещики, не боясь более лишиться своих имений, стали больше труда и забот вкладывать в хозяйство.
Во-вторых, этим же указом Петр I ввел правило наследования имений лишь одним из наследников.
Этим, во-первых, прекращалось дробление имений между наследниками. Во-вторых, остальные сыновья, не имея средств к существованию, должны были идти на государственную службу, в армию. Тем самым царь получал дополнительные кадры во всех областях жизни страны.