Новая политика Рима. Важнейшей вехой в истории Европы был 1204 год. Вожди IV Крестового похода, целью которого провозглашался Египет, вмешались в борьбу между претендентами на византийский престол и развернули свои войска в сторону Константинополя. В результате столица православной империи была захвачена и подвергнута жестокому разграблению. Крестоносцы объявили о создании на территории Византии новой империи — Латинской, а на константинопольский патриарший престол избрали своего единоверца-католика. После этого началась насильственная латинизация греков. Папа Иннокентий III признал захват, и в 1215 г. оккупированная часть Византии была провозглашена канонической территорией Рима. Это означало, что раскол между католической и православной частями Европы, произошедший еще в 1054 г. и долгое время не выходивший далеко за рамки богословских пререканий, обретал четкие очертания в политике и в возбужденном сознании европейцев. Оккупация Константинополя продолжилась до 1261 г.
На волне этого сомнительного успеха римские папы, окрыленные давней мечтой о верховенстве в христианском мире, начали предпринимать решительные шаги для подчинения других православных стран. В официальных документах курии восточные христиане теперь начали ставиться в один ряд с язычниками и мусульманами и даже именоваться «врагами Бога». В 1238 г. папа Григорий IX объявил крестовый поход против отказавшейся от унии с Римом Болгарии, заранее «отдавая» болгарские земли тем правителям, которые примут в нем участие (поход, правда, не состоялся).
Вскоре после захвата Константинополя в Риме обратили внимание на Русь и предприняли первые попытки привести ее к повиновению посредством унии. Тем временем уже началось поощряемое папами и немецким купечеством вторжение «северных» крестоносцев в Прибалтику, населенную финскими и балтскими языческими племенами. Некоторые из этих племен традиционно признавали свою зависимость от Руси (от Полоцка или Новгорода). Заключалась такая зависимость прежде всего в уплате дани — во внутреннюю жизнь прибалтийских племен русские князья почти не вмешивались. Появление рыцарей в Прибалтике явилось продолжением ведущегося уже не первое десятилетие завоевания немецкими и датскими феодалами славянских и балтских земель южного побережья Балтийского моря (ободритов, поморян, лютичей, пруссов и др.), где они устанавливали свою жесткую власть. Завоевание шло под лозунгами распространения католической веры среди язычников. Первой опорной точкой крестоносцев в Прибалтике стала Рига, основанная немцами в 1201 г. в устье Западной Двины на земле ливов. В 1202 г. для завоевания Прибалтики был учрежден Орден меченосцев. В 1219 г. захватившие земли эстов датчане построили там свой узловой замок — Ревель (Таллин).
Действия рыцарей, успешно расширявших зону своего контроля и основывавших все новые замки, прямо затрагивали интересы Руси. Причем дело было не только в потере даней с зависимых прибалтийских племен и ущербе для русской торговли, лишавшейся свободных выходов к морю, но и в угрозе для собственно русских территорий. Что же касается русских сфер влияния в регионе, то они к началу монгольского нашествия практически исчезли. Прибалтика оказалась в руках рыцарей и епископов.
Новгород с помощью суздальских князей пытался военными и дипломатическими методами противостоять наступлению крестоносцев. Так, князь Ярослав Всеволодам в 1223 г., опираясь на поддержку эстов, попытался взять Ревель, а в 1234 г. нанес рыцарям поражение у р. Эмбах. Подобные действия русских вызывали гневную реакцию папского престола. Папа Гонорий III в 1227 г. потребовал от русских князей «не мешать» рыцарям; в противном случае, обещал понтифик, «апостольский» престол «легко может воздать вам возмездием».
В 1237 г. после тяжелого поражения от литовцев под Шауляем меченосцы слились с Тевтонским орденом (успешно воевавшим в земле пруссов). В результате объединения у тевтонов возникло северо-восточное крыло, получившее название Ливонского ордена.
Война 1240—1242 гг. Летом 1238 г. в датском королевском лагере Стенби Ливонский орден и Дания, соперничавшие до того в Прибалтике, заключили союз. Соглашение было достигнуто при участии папского легата кардинала Вильгельма Моденского. Направлено оно было против языческих земель к востоку от прибалтийских владений сторон. На деле речь шла о землях Новгорода, населенных угро-финскими племенами водь и ижора. Дальнейшие события позволяют думать, что к этому союзу присоединилась и Швеция, которую папа Григорий IX еще в 1230 г. призывал начать войну против «жестоких язычников» — тех же води, ижоры, а также карел, живших на территории Новгородской республики. Таким образом, под предлогом «священной войны» с язычниками готовилось вторжение на Русь, разоряемую в это время ордами Батыя. Причем касались эти замыслы стратегически важного района, где русские земли имели непосредственный (и единственный) выход к Балтийскому морю.
Планы начали реализовываться в 1240 г. В первой половине июля шведский флот «в кораблих множьство много зело» вошел в Неву, а спустя несколько недель орденские немцы двинулись на Псков. Как и в 1164 г., ближайшими целями шведов были река Нева и крепость Ладога в устье р. Волхов. Контроль над этим регионом позволил бы им не только отрезать Новгород от моря, но и облегчитъ аннексию принадлежавшего Новгороду северо-восточного побережья Финского залива (где в 1293 г. шведам удастся-таки построить свою опорную крепость Выборг). Показательно, что в составе шведского войска, атаковавшего Новгород, были не только воины, но и католические епископы.
Узнав о вторжении шведов (с которыми пришли и покоренные ими финны), 19-летний новгородский князь Александр Ярославич, сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодыча (1238—1246), стремительно двинулся со своей суздальской дружиной, новгородцами и ладожанами навстречу неприятелю и внезапно атаковал его лагерь, разбитый на Неве близь устья р. Ижоры. Невская битва, произошедшая 15 июля 1240 г., закончилась полным поражением шведов. Остатки их флота с телами знатных мужей ушли прочь, простые воины были похоронены в братских могилах на месте сражения.
Остановить наступление немцев также быстро не удалось — в том числе и из-за вспыхнувшего конфликта между новгородскими боярами и Александром (который в результате покинул город). Рыцари взяли пограничную новгородскую крепость Изборск, разбили псковское войско, вышедшее им навстречу, и осадили Псков. Среди псковского боярства нашлись предатели, и они город сдали. Другие отряды ливонцев двинулись к юго-восточному побережью Финского залива, захватили часть Новгородской земли и заложили там крепость Копорье (примерно посередине между устьями рек Нарва и Нева). Далее немецкие отряды стали продвигаться в глубь русских владений по бассейну р. Луги и действовали уже в опасной близости от самого Новгорода. Тем временем папа Григорий IX объявил о переходе завоеванных русских земель под власть одного из ливонских епископов — эзельского.
Угрожающая ситуация заставила новгородцев вновь призвать на княжение Александра, который пришел с суздальскими полками. В 1241 г. он выбил немцев из Копорья, в начале 1242 г. быстрым маневром освободил Псков, после чего перешел на территорию противника. Ливонцы выслали ему навстречу свое войско. Судьба войны решилась 5 апреля 1242 г. в сражении на льду Чудского озера. В ходе Ледового побоища немецкое воинство, усиленное отрядами чуди, было разгромлено. Ливонские источники сообщают, что одних только рыцарей (самых знатных участников сражения) погибло 20 и еще 6 было захвачено в плен. В немецкий боевой порядок, который, скорее всего, использовался в этом сражении («гончая хоругвь», или «свинья»), входило примерно 35 рыцарей, действовавших во главе сотен рядовых воинов. Следовательно, ливонцы потеряли пленными и убитыми около трех четвертей личного состава. (По некоторым оценкам, общее количество рыцарей Ливонского ордена составляло тогда около 100 человек, что говорит о серьезности понесенных ими потерь.) Однако еще красноречивее о значении этой победы свидетельствуют события, произошедшие после нее. Вскоре в Новгород прибыло немецкое посольство, объявившее, что рыцари «отступаются» от всех прежде захваченных территорий и просят мира, который и был заключен.
Активные и умелые действия Александра Невского позволили сбить наступательный порыв шведских, немецких и датских правителей, попытавшихся воспользоваться бедственным положением Руси. Граница между Русью и Ливонией, установленная по миру 1242 г., надолго определила политико-географическую ситуацию в регионе. Подвиги молодого новгородского князя стали широко известны на Руси. В русских средневековых текстах упоминаются его почетные прозвания — «Невский», «Великий» и «Храбрый».
Русь, Рим и страны Балтики в середине XIII в. После событий 1240—1242 гг. накал военного противостояния в Прибалтике начал спадать, хотя столкновения время от времени происходили. В 1253 г. рыцари пытались взять Псков, после чего последовала ответная экспедиция новгородцев в порубежные ливонские волости. В 1256 г. шведы начали строить крепость на русской стороне устья р. Нарвы, но, услышав про военные приготовления великого князя Александра Ярославича, «побегоша за море». В ответ Александр атаковал южную Финляндию, захваченную Швецией. В 1262 г. его сын Дмитрий, заключивший союз с литвой, взял штурмом город Дерпт (бывший русский Юрьев). В 1268 г. Дмитрий и псковский князь Довмонт безрезультатно ходили на датский Раковор, после чего состоялось очередное нападение ливонцев на Псков. В 1270 г. Новгород и Ливония заключили новый договор о мире. Все эта события показывают, что в середине XIII в. в регионе установилось относительное равновесие сил.
Прибалтика и Северо-Западная Русь в XIII в.
Неудача военного проникновения на Русь заставила Рим в 40-е годы XIII в. активизировать попытки распространения унии дипломатическими методами. Многие русские князья (включая Александра Невского) стали получать от папы послания с предложением покинуть «путь греха» (как в них именовалось восточное христианство) и признать верховенство католической церкви. За это папа обещал военную помощь в борьбе с монголами. Изо всех русских князей подобными заверениями соблазнился только Даниил Галицкий. В 1253 г. он принял из руки папского легата королевскую корону и, как полагают, вместе с епископами своей земли принес клятву на верность понтифику, что означало заключение унии. Однако обещанная помощь так и не была оказана, и впоследствии Даниил от унии отошел (не отказавшись, впрочем, от королевского титула).
Провал усилий по распространению унии вновь возбудил надежды на силовое решение проблемы. В 1255 г. папа Александр IV фактически заявил о своем праве распоряжаться землями русских «схизматиков» и заранее передал их новокрещеному литовскому князю Миндовгу, который должен был теперь сам позаботиться об их приобретении военным путем. После возвращения Миндовга в язычество аналогичную грамоту в 1260 г. получил Тевтонский орден, которому при условии перекрещивания «схизматиков» были «навеки пожалованы» «все земли, замки, деревни и города и прочие места в Русции». Впрочем, достаточных военных средств, чтобы воспользоваться этим папским даром, у рыцарей не было.