Консервативные руководители СССР приступили к реализации заговора, направленного на пресечение реформ, восстановление в полном объеме власти Центра и КПСС.
Путч начался 19 августа и продолжался три дня. Вице-президент СССР Г. Янаев объявлял о вступлении в “исполнение обязанностей Президента СССР... в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей”.
В “Заявлении советского руководства” извещалось об образовании Государственного комитета по чрезвычайному положению в составе: О. Д. Бакланов — первый заместитель Председателя Совета обороны СССР, В. А. Крючков — председатель КГБ СССР, В. С. Павлов — премьер-министр СССР, Б. К. Пуго — министр внутренних дел СССР, В. А. Стародубцев — председатель Крестьянского союза СССР, А. И. Тизяков — президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, Г. И. Янаев — и. о. Президента СССР.
Вслед за первыми короткими документами ГКЧП обнародовал пространные “Обращение к советскому народу” и “Постановление № 1 Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР”, в которых излагались его идеология и программа. Запрещалась деятельность структур власти и управления, не узаконенных Конституцией СССР, приостанавливалась деятельность партий, движений, объединений, оппозиционных КПСС, а также выпуск нелояльных газет. Восстанавливалась цензура. Силовым структурам вменялось в обязанность поддерживать режим чрезвычайного положения.
19 августа по решению ГКЧП в Москву были введены войска. Но организаторы переворота не осмелились арестовать руководителей России. Не были отключены телефоны, международная связь. Белый дом, в котором расположилось Российское правительство, получил возможность без промедления приступить к организации сопротивления путчу.
Скорый провал путча дал некоторым журналистам и политическим наблюдателям повод утверждать, что “странный” заговор вообще не заключал в себе реальной политической угрозы. Некоторые комментаторы даже выдвинули версию, что истинным сценаристом драматических событий был Ельцин, который малой ценой извлек для себя максимальную политическую выгоду, став благодаря перипетиям трех дней политическим властелином не только в России, но и на всем пространстве СССР.
Эти версии находятся в явном противоречии с реалиями трех августовских дней и не раскрывают главных причин быстрого краха путча:
• неспособность ГКЧП реально оценить реакцию масс;
• решительное неприятие заговора и твердая поддержка Российского правительства.
Утром 19 августа центр Москвы был заполнен людьми, вставшими на пути танков и выказавшими решимость защищать российскую власть ценой собственных жизней. Большая часть войск перешла на сторону Ельцина, другая заняла выжидательную нейтральную позицию. Использование ГКЧП в такой ситуации силовых методов означало бы развязывание кровопролитной гражданской войны, на что путчисты не решились.
Другой главный просчет путчистов — переоценка власти Центра над союзными республиками, которые заняли позицию или осуждения, или непризнания. Только республики Средней Азии и Азербайджан проявили лояльность в отношении ГКЧП, хотя и не признали его официально.
В условиях августа 1991 г. ГКЧП лишь ускорил процесс распада СССР. Это и стало одним из главных следствий августовских событий, начавшихся как заговор с целью сохранения СССР, КПСС, власти старой партийно-государственной элиты.
Исход противостояния между ГКЧП и российскими властями решился 20 августа, когда Ельцин и его окружение пресекли попытки захвата Белого дома путчистами, переломили ход событий и взяли под контроль всю ситуацию в России.
Утром 21 августа Б. Ельцин на экстренном заседании Верховного Совета РСФСР сообщил, что “группа туристов” из числа лидеров ГКЧП едет в аэропорт Внуково, чтобы лететь в Крым для “замаливания” грехов перед законным Президентом СССР. Вечером того же дня члены ГКЧП были арестованы. После нескольких дней заточения на даче в Форосе в Москву прибыл и Горбачев.
23 августа Горбачеву было предъявлено требование подписать Указ о роспуске КПСС. Президент СССР принял этот и другие ультиматумы Ельцина. На следующий день он распустил союзный кабинет министров, отказался от места Генерального секретаря ЦК КПСС. ЦК КПСС заявил о самороспуске. Пал не только коммунистический режим. Рухнули государственнопартийные структуры, цементировавшие СССР.
Начался обвальный распад всех государственных структур: Съезд народных депутатов СССР был распущен, а на переходный период до заключения нового союзного договора между республиками высшим представительным органом власти стал радикально реформированный Верховный Совет СССР; вместо кабинета министров создавался аморфный и явно безвластный межреспубликанский экономический комитет, большинство союзных министерств ликвидировалось. Республики Прибалтики, добивавшиеся независимости в течение двух лет, наконец-то получили ее. Другие республики приняли законы, упрочивавшие их суверенитет и делавшие их фактически неподвластными Центру.
Горбачев отчаянно цеплялся за власть. Основу политического самосохранения он видел в установлении политического альянса с людьми, которые пользовались авторитетом среди российских демократов. В конце сентября появляется Политический консультативный совет при Президенте СССР, в который наряду с “центристами” А. Яковлевым, Н. Петраковым, В. Бакатиным, Э. Шеварднадзе, Е. Велиховым вошли признанные радикалы А. Собчак, Г. Попов, Е. Яковлев, Н. Рыжков. Основные усилия Горбачев сосредоточил на подготовке соглашения между республиками, сохранявшими желание войти в Союз Суверенных Государств.
Соглашение обсуждалось во время периодических встреч Государственного совета СССР, в который входили руководители республик. Последнее их совещание состоялось в середине ноября.
На нем был произведен выбор между тремя вариантами будущего Союза:
1) Союз Суверенных Государств, не имеющий вообще централизованной государственной связи;
2) Союз с федеративной или конфедеративной формой государственной связи;
3) Союз, выполняющий некоторые государственные функции, но без статуса государства и названия.
Участники сошлись в том, что должен быть создан Союз Суверенных Государств — конфедеративное государство, выполняющее делегированные ему государствами — участниками договора функции. Б. Ельцин, Н. Назарбаев, С. Шушкевич, А. Акаев, другие лидеры республик выразили уверенность, что соглашение будет подписано.
Особую позицию заняла Украина, заявив, что до проведения общереспубликанского референдума по вопросу о государственном статусе республик, намеченного на 1 декабря, она не будет участвовать в договорном процессе. Государственный совет решил дожидаться ее возвращения за стол переговоров.
Ельцин заявил, что Россия признает независимость Украины и что отношения между ними будут строиться на началах “нового партнерства”, как между “двумя суверенными государствами Европы”. Украинский референдум, позиция России и, как вскоре выяснилось, Белоруссии “поставили крест” на процессе заключения союзного договора под эгидой Горбачева.
8 декабря во время встречи в Белоруссии, проведенной втайне от советского президента, лидеры трех славянских республик заключили сепаратное межгосударственное соглашение, в котором говорилось:
“Мы, руководители Республики Беларусь, РСФСР, Украины, отмечая, что переговоры о подготовке нового Союзного договора зашли в тупик, объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР и образования независимых государств стал реальным фактом... заявляем об образовании Содружества Независимых Государств, о чем сторонами 8 декабря 1991 года подписано Соглашение”.
В заявлении трех руководителей отмечалось, что “Содружество Независимых Государств в составе Республики Беларусь, РСФСР, Украины является открытым для присоединения всех государств — членов Союза ССР, а также для иных государств, разделявших цели и принципы настоящего Соглашения”.
Центральноазиатские республики и Казахстан уже через несколько дней изъявили готовность присоединиться к Содружеству. Горбачев отреагировал на новый и неожиданный для него политический поворот заявлением: “На смену длительному и трудному историческому процессу формирования, единой страны приходит процесс ее разъединения, расчленения”. Вместе с тем он изъявил готовность участвовать в процессе формирования нового межгосударственного альянса. Но республики от его услуг отказались.
21 декабря на встрече в Алма-Ате 11 бывших советских республик, а теперь независимых государств, объявили о создании Содружества по преимуществу с координационными функциями и без каких-либо законодательных, исполнительных и судебных полномочий. Центральным был один из значительных абзацев алма-атинской декларации: “С образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование”.
Так накануне 69-летней годовщины образования СССР была подведена черта под его существованием.
Горбачев, желая придать трагическому и для него, и для СССР развитию событий приличествующую форму, заявил о добровольном сложении с себя полномочий Президента СССР.
Распад СССР следует признать результатом воздействия субъективных и объективных факторов. Политический выбор Б. Ельцина, Л. Кравчука и С. Шушкевича в начале декабря придал процессу ликвидации СССР мощное ускорение. Личная неприязнь Ельцина к Горбачеву была важным фактором, склонившим чашу весов в пользу такого выбора. Нельзя не говорить и о “факторе Горбачева”, также способствовавшем печальному для Советского Союза исходу его истории.
Реальная историческая роль Горбачева сложна и противоречива, а его полный политический портрет — портрет из многих парадоксов. Он не смог реализовать провозглашенных им экономических реформ, а к концу его пребывания на президентском посту принятое им к реформированию общество пребывало в состоянии острейшего экономического и политического кризиса.
Мировой опыт свидетельствует, что империи могли удерживаться только в условиях деспотических режимов, что империи и политическая свобода несовместимы.