Война расширяется
• После объявления Конвентом войны Англии и начала наступления на Голландию возникла мощная антифранцузская коалиция (союз). Кроме Австрии и Пруссии в нее вошли также Англия, Испания, Сардинское и Неаполитанское королевства, ряд мелких германских государств, которым угрожало французское нашествие. Заявила о поддержке коалиции и Россия, хотя войска к местам боев так и не отправила. Но и без того сил у союзников было достаточно.
В марте 1793 г. австрийские войска, разбив французов, вынудили их уйти из Бельгии. По примеру Лафайета на сторону австрийцев перебежал и генерал Дюмурье. Силы коалиции теснили французов на всех фронтах. В департаменте Вандея, на западном побережье Франции, после объявления Конвентом принудительного набора солдат вспыхнул крестьянский мятеж (с тех пор для революционеров слово «Вандея» стало символом измены и вероломства). Перепуганный Конвент уже в апреле провозгласил принцип невмешательства в дела других народов, иными словами, отказался от недавних завоеваний. Однако Робеспьер и другие якобинцы вели активную пропаганду против заключения мира с державами коалиции.
В неравной борьбе силы французской армии таяли, государственная казна истощалась. Товаров и продовольствия не хватало, цены на них стремительно росли, и на этом наживались многочисленные спекулянты. В этой обстановке обострилась пропаганда радикалов. За безудержную неистовость жирондисты прозвали их бешеными. Один из них, священник Жак Ру, от имени парижан требовал ввести смертную казнь за спекуляцию. Другой «бешеный», кордельер Жан Варле, призывал конфисковывать имущество спекулянтов, что противоречило праву на неприкосновенность собственности, записанному в конституции. «Бешеным» возражали даже монтаньяры, но Коммуна Парижа, как правило, поддерживала их.
Конфликт между жирондистами и радикалами нарастал. При поддержке «болота» жирондистам удалось принять декрет о создании специальной комиссии по расследованию деятельности руководителей Коммуны. Жирондисты намеревались предать их суду за посягательство на право собственности. За это же они отдали Марата под суд революционного трибунала. Но Марат, к радости санкюлотов, был оправдан (апрель 1793 г.). Защита жирондистами священного для буржуазии права собственности вызывала крайнее озлобление простолюдинов. Коммуна Парижа, фактически выступавшая с позиций «бешеных», требовала изгнания жирондистов из Конвента, а на улицах уже призывали к расправе над ними.
Жан-Поль Марат
В мае 1793 г. республика была близка к катастрофе. Армия продолжала отступать, резко обострился продовольственный кризис. В этой обстановке якобинцы решили сблизиться с «бешеными», чтобы с их помощью покончить с жирондистами. 31 мая Робеспьер потребовал, чтобы Конвент распустил комиссию, расследовавшую злоупотребления Коммуны, и арестовал ее членов. Одновременно в Париже начались организованные Коммуной демонстрации. Возбужденная толпа осадила здание Конвента, и в итоге ненавистная Коммуне комиссия была распущена.
Но теперь радикалы настаивали на аресте уже всех лидеров жирондистов за «измену» и «организацию голода». 2 июня Конвент окружили уже не только санкюлоты, но и отряды Национальной гвардии. На здание были наведены десятки орудий, готовых открыть огонь. Буквально под дулами винтовок ворвавшихся в зал заседания гвардейцев Конвент принял решение о взятии 29 жирондистов под домашний арест. Вскоре они были казнены. С этого момента начинается период якобинской диктатуры, продлившийся чуть больше года.
Якобинская диктатура
• Якобинцы-монтаньяры, опиравшиеся на мелкую буржуазию, уже не скрывали, что готовы в нужный момент вновь прибегнуть к помощи санкюлотов. Но жирондисты, лишившиеся части своих лидеров, еще пытались оказывать сопротивление. В провинции и в ряде крупных городов — Марселе, Лионе, Бордо, Тулоне, Тулузе — они вытеснили якобинцев из органов местного управления. В Лионе власть затем перешла в руки монархистов, а Тулон открыл свою гавань англо-испанскому флоту. Был период, когда из 83 департаментов страны якобинскому Конвенту реально подчинялась всего лишь четверть.
В создавшейся ситуации у якобинцев было только два пути — либо отойти от власти, либо прибегнуть к каким-то исключительным мерам. И они избрали жесточайший террор. Огромную власть приобрел Комитет общественного спасения, созданный Конвентом еще в апреле 1793 г. для «руководства обороной». Но при якобинской диктатуре этот комитет фактически стал беспощадным карательным органом.
Якобинец в налобной повязке с надписью «бдительность»
Комитет общественного спасения по жестокости своих действий не имел в то время себе равных. Лидеры якобинцев в выступлениях и статьях старательно оправдывали эту жестокость. Робеспьер, например, утверждал в феврале 1794 г.: «Если движущей силой правительства в период мира должна быть добродетель, то движущей силой народного правительства в революционный период должны быть одновременно добродетель и террор: добродетель, без которой террор пагубен, террор, без которого добродетель бессильна. Террор — это не что иное, как быстрая, строгая и непреклонная справедливость».
На практике, однако, ни о какой «добродетели» и речи не было. Против восставших вандейских крестьян Комитет общественного спасения направил «адские колонны», устроившие в департаменте Вандея жесточайшую резню. В ходе ее погибло до 100 тыс. человек. В Нанте до 2 тыс. «врагов отечества» было зверски убито или утоплено в реке Луаре по прямому указанию присланного Конвентом комиссара Каррье. А лионским монархистам заявили, что если они не покорятся, то город сровняют с землей орудийным огнем.
Но главные события развернулись в самом Париже. Без суда или после продолжавшегося несколько минут трибунала были казнены десятки тысяч человек. Комитет общественного спасения широко пользовался термином подозрительные, и такого обвинения по установившейся практике было достаточно для смертного приговора. В число «подозрительных» попали и были казнены знаменитый химик Антуан Лавуазье и поэт Андре Шенье. Сен-Жюст говорил «судьям»: «Вы должны карать не только предателей, но и равнодушных. Вы должны карать всякого, кто пассивен в республике и ничего не делает для нее».
24 июня 1793 г. якобинский Конвент принял новую конституцию, в которой провозглашалось политическое равенство всех французов и подтверждались буржуазнодемократические свободы, установленные конституцией 1791 г. Однако попытки Робеспьера и других якобинцев ввести в новую конституцию пункт об ограничении права на собственность закончились неудачей. Затормозить развитие буржуазного уклада в интересах надуманного «всеобщего равенства», которого требовали «бешеные» и санкюлоты, уже было невозможно. Правда, приняв конституцию, якобинцы тут же объявили, что в условиях войны придется сохранить «революционную диктатуру», а уж потом заработает и конституция. Однако в конечном счете последняя так и не вступила в действие.
Член Коммуны Парижа
Террор в стране продолжался, и постепенно недовольство стало проникать даже в среду санкюлотов. Кроме того, все сильнее ощущалась нехватка продовольствия, а Конвент по-прежнему обвинял во всем «спекулянтов». «Бешеные» продолжали нападать на подтвержденное новой конституцией право на собственность, требовали ввести всеобщий максимум цен, т. е. остановить их рост. Пытаясь поднять свой авторитет, Конвент в июле 1793 г. ликвидировал все еще сохранявшиеся феодальные повинности без всякого выкупа. Но большинство крестьян уже фактически перестали выполнять эти повинности. К тому же десятки тысяч крестьян находились в армии.
13 июля 25-летняя девушка Шарлотта Корде, мстя за погибших родственников-дворян, пробралась в дом Марата и заколола его кинжалом. Бесстрашная девушка была казнена, а убийство «друга народа» якобинцы использовали как предлог для усиления репрессий. 27 июля Конвент издал декрет о смертной казни за спекуляцию.
К осени еще больше обострились отношения между якобинцами и «бешеными». Лидеры последних, Ру, Варле и Леклерк, обвиняли якобинцев в нерешительности, требовали усилить борьбу с «врагами отечества». Тем самым они фактически подстрекали санкюлотов к грабежу лавок и складов, захвату хлеба, мыла и прочих товаров. На определенном этапе «бешеные» были нужны якобинцам, но только для того, чтобы на их фоне выглядеть «умеренными», не самыми крайними. А порой якобинцы откровенно использовали «бешеных», как случилось при расправе с жирондистами.
Но «бешеных» испугал разгул репрессий, которые могли обратиться и против них. Они выступили против революционного террора и, сделав этот шаг, тут же перестали быть ширмой для якобинцев. «Бешеных» немедленно обвинили в измене и в начале сентября арестовали. Правда, якобинцы их не казнили. Но Ру, не сомневавшийся в таком исходе, покончил с собой в тюрьме (февраль 1794 г.).
4—5 сентября в Париже вспыхнули беспорядки. Санкюлоты требовали ограничения права собственности и введения максимума цен. Цены на хлеб были ограничены еще жирондистами (4 мая), но теперь речь шла о целом ряде товаров. Эти волнения непосредственно возглавила Коммуна, а лидерами движения стали ее прокурор Пьер Шометт и его помощник Жак Эбер.
Шарлотта Корде
Шометт
После того как вооруженная толпа санкюлотов в очередной раз окружила Конвент, якобинцы приняли ряд декретов, направленных на укрепление армии и ужесточение борьбы со спекулянтами и «контрреволюционерами». 17 сентября специальным декретом был расширен круг «подозрительных» и установлено 10 признаков для их распознания. 29 октября был введен всеобщий максимум цен на все предметы первой необходимости. «Излишки» продовольствия безжалостно конфисковывались не только у торговцев и лавочников, но и у населения.
Положение на фронтах
• Неудачные бои весны и лета 1793 г. вызвали подъем патриотизма в стране, усилился приток добровольцев во французскую армию. Кроме того, Конвент проводил и принудительные наборы войск. В результате уже к концу лета французы сумели приостановить наступление противника, а затем стали теснить его. Им удалось отстоять Марсель, осажденный англичанами. А 9 октября был наконец взят непокорный Лион, захваченный монархистами. Конвент постановил разрушить город и воздвигнуть на его развалинах колонну с назидательной надписью: «Лион вел войну против свободы — Лиона больше нет!» К счастью, этот проект не был доведен до конца, и значительная часть Лиона уцелела.
С особым энтузиазмом была встречена французами весть о возвращении недавно захваченного англичанами Тулона (18 декабря). В те дни Франция впервые услышала имя отличившегося при взятии города 24-летнего капитана артиллерии Наполеона Бонапарта, вскоре после этого получившего звание бригадного генерала.
Благоприятно для Франции складывался ход войны и в первой половине 1794 г. Была введена всеобщая воинская повинность, отряды новобранцев стали сливать с обученными линейными войсками, что ускорило процесс подготовки первых. К весне общая численность армии Конвента превысила 850 тыс. человек. Это было значительно больше, чем во всех армиях, которые выставили против
Франции европейские державы. Война вновь откатилась за границы страны. 26 июня у бельгийской деревеньки Флерюс завершилось шестидневное сражение, в котором французы разгромили австрийскую армию. В эти дни французы впервые в истории применили для разведки и наблюдения за ходом боя аэростат. После этой победы в руках Франции опять оказались вся Бельгия и левый берег Рейна.
Между тем события внутри страны вновь достигли критической точки.
Вопросы и задания
1. Из-за чего вспыхнул мятеж в департаменте Вандея? Дайте оценку этому событию и действиям якобинцев.
2. Кто такие «бешеные»? Определите их место в общей расстановке сил в ходе революции. Каковы были их отношения с якобинцами? Как они менялись?
3. В чем заключался конфликт между жирондистами и якобинцами? Почему якобинцы оказались сильнее?
4. Почему якобинцы решили прибегнуть к террору? Что в первую очередь заставило их принять такое решение — давление обстоятельств или желание продемонстрировать свою силу?
5. В чем состояли функции Комитета общественного спасения? Дайте оценку его действиям.
6. Как вы думаете, способствовало ли росту популярности Конвента среди крестьян его решение о ликвидации феодальных повинностей, принятое в июле 1793 г.?
7. Почему с «бешеными» (Ру, Варле, Леклерк и др.) якобинцы расправились, а Коммуне, практически сразу же выступившей со сходной программой (Шометт, Эбер), они пошли на уступки?