Этой благостной формулировкой летописец обозначает события 1046–1047 годов – но так можно было бы назвать и весь период единовластного правления Ярослава.
Войны если и происходили, то далеко, а на Руси было тихо и мирно. Великий князь в старости оружия в руки не брал – предпочитал посылать в походы сына Владимира (1020–1052) и воевод. Сам же занимался делами нешумными, но важными.
Много сил и средств он потратил на то, чтобы превратить свою столицу в политический и культурный центр, соперничающий с самим Константинополем, – и добился немалых успехов. Когда летописец говорит: «Заложи Ярослав город великый Кыев», он имеет в виду, что Ярослав постарался придать Киеву величие. Подражание Царьграду было буквальным, даже наивным. Князь тоже завел у себя Золотые ворота, храм Святой Софии, монастыри Святого Георгия и Святой Ирины – всё как у базилевсов. В Киеве активно велось каменное строительство, стены церквей расписывались фресками, купола золотились.
Золотые Ворота в Киеве
И. Сакуров
Город быстро разрастался. В нем были кварталы, населенные иноплеменными купцами и мастерами: поляками, латинянами, армянами, иудеями (например, епископом в Новгород был отправлен некий киевлянин Лука Жидята, вероятно, крещеный еврей). Сравниться с Константинополем Киев, конечно, не мог, но путешественникам из небогатой Западной Европы он казался великолепным. В одной из хроник с почтением написано, что в Киеве восемь рынков и четыреста церквей (должно быть, включая и маленькие часовни).
Великий князь слыл книгочеем и покровителем грамотности. В главном соборе страны он устроил первое русское книгохранилище. Чернецы в монастырях переводили и переписывали церковную литературу. Самые древние из сохранившихся русских книг – «Реймсское Евангелие» Анны Ярославны и Евангелие новгородского посадника Остромира – датируются серединой XI века.
Если Владимир учил грамоте детей, чтобы обеспечить церкви клиром, то при Ярославе стали открываться обычные, недуховные школы, вследствие чего на Руси появилась широкая прослойка грамотного и при этом – большая редкость для Средневековья – не связанного с церковью населения.
Естественным шагом для государя, желавшего равенства с Царьградом, стало стремление сделать русскую церковь организационно независимой от Византии. Прежде киевского митрополита назначал константинопольский патриарх, но в 1051 году русские епископы сами избрали себе предстоятеля, которым стал близкий к Ярославу монах Илларион.
Момент для этого смелого демарша был выбран очень умело. Западная и восточная церкви находились на грани окончательного разрыва (католичество и православие формально обособятся три года спустя), и Константинополь не мог себе позволить слишком резкой конфронтации с Киевом – русские вполне могли перейти в лагерь приверженцев Рима, к которому принадлежали польские и скандинавские свойственники Ярослава.
Это, пожалуй, было апогеем могущества древнерусского государства. Вскоре после смерти Ярослава Мудрого его наследники будут вынуждены отказаться от церковной автономии и вновь принять митрополита-грека. Звезда Киева постепенно начнет меркнуть.
Самым важным вкладом Ярослава в эволюцию государственности безусловно был первый свод законов – так называемая «Правда Ярослава», развернутая потомками князя в целый юридический кодекс, «Русскую правду».
В родо-племенном обществе письменных законов не существовало, каждый князек или местный старейшина вершил суд, руководствуясь обычаями или – если мог себе это позволить – собственной прихотью. Главным инструментом восстановления справедливости и воздаяния за преступления была кровная месть, что делало слабые семьи беззащитными, а сильные – агрессивными.
Перечень универсальных правил общежития, обнародованный Ярославом, покажется нам сегодня примитивным и очень кратким – там всего 17 статей. Кровная месть не отменена, но введена в твердые рамки: за что и как позволяется мстить (окончательно вендетту упразднят сыновья Ярослава). Но «Правда» обеспечивала два базовых условия любого законодательства – личную безопасность жителей и неприкосновенность их собственности.
Были установлены твердые, неизменяемые наказания (в основном денежные) за каждый тип преступления или правонарушения.
Подданные имели право на самооборону от разбойников, однако не должны были убивать схваченных злодеев без суда.
Давалась классификация разнотипных преступлений против собственности. Самыми тяжкими считались «коневые кражи» (лошади ценились дорого) и поджигательство – за это виновного лишали всех прав состояния; затем шли «клетные» (проникновение в дом), «житные» (похищение зерна) и всякие прочие типы воровства вплоть до «бортного» (это когда крадут мед из ульев). К воровству приравнивалось и укрывательство беглых холопов.
Порядок начисления процентов за ссуду и возврата долгов отныне тоже регламентировался.
Был установлен порядок свидетельствования в судах. «Правда» ввела распространенный по всей Европе принцип «Божьего суда». Правдивость показаний следовало испытывать водой или огнем. Считалось, что лгущий не сможет войти в реку без трепета – и тем себя выдаст. Проверка огнем была более суровой: человеку следовало коснуться раскаленного железа, и, если через три дня на коже не оставалось ожога, считалось, что испытуемый сказал правду.
Особенное значение имел закон о порядке наследования, призванный упразднить распри, которые неизбежно возникали между детьми и родственниками умершего.
Ярослав лучше, чем кто бы то ни было, понимал всю важность этого установления – ведь от него зависел мир не только семейный, но и государственный.
Насколько мудро распорядился мудрый Ярослав своим собственным наследством, мы увидим. Пока же давайте разберемся в сложной системе семейно-династических связей, образовавшихся к концу правления великого князя.