Решающая инициатива рабочих. Революцию организованно, технически не готовила ни одна партия или организация. Но она пришла. По словам Π. Н. Милюкова, «это — та самая революция, о которой так много говорили и которую никто не собирался делать». Ленин: «Разве за неделю до февральской революции кто-либо знал, что она разразится?» В этом — парадокс данной исторической завязки.
18 февраля не вышли на работу рабочие лафетноштамповочной мастерской Путиловского завода. В ответ — закрытие завода, массовый локаут (22 февраля). 36 тыс. рабочих остались без средств к существованию. В знак солидарности с рабочими-путиловцами стачки протеста прошли во всех районах города. Международный женский день 23 февраля (8 марта) ознаменовался уже половодьем забастовочного движения. Оно охватило до 129 тыс. рабочих, т. е. треть столичного пролетариата. 25 февраля стачка переросла во всеобщую забастовку. Лозунги из экономических превращались в политические: «Долой царизм!», «Долой самодержавие!», «Долой войну!»
Характер народного движения, его размах, настроения выталкивали на политическую авансцену левые партии. Налаживалось тесное взаимодействие эсеров, меньшевиков, трудовиков, анархистов, большевиков.
Переход солдат на сторону революции. Правительство попыталось опереться на вооруженную силу — полицию, жандармерию, казаков, воинские части. 27 февраля солдаты начали переходить на сторону демонстрантов, брать на себя их охрану. Складывался вооруженный союз рабочих и крестьян, одетых в солдатские шинели.
Двор оказался не в состоянии оценить размах и значение событий, происходивших в столице. 25 февраля Николай II приказал командующему Петроградским военным округом генералу Хабалову: «Завтра же прекратить в столице беспорядки!» Однако генерал был уже бессилен выполнить этот приказ. 26 февраля под напором массовых выступлений населения гарнизон фактически капитулировал. Восставшие захватили арсенал.
Последнюю опору, хотя и шаткую, царь потерял, издав 26 февраля указ о роспуске Государственной думы.
Законопослушные думцы вняли царскому указу. Они придерживались тактики, сформулированной Милюковым: не участвуя в восстании, «выжидать, пока выяснится характер движения», чтобы в случае его успеха захватить власть. Народное движение пошло мимо Думы, отбросив, как уже ненужный, этот политический институт.
27 февраля обозначился решающий перевес за восставшими. Вооруженные отряды рабочих и солдаты заняли стратегические пункты (вокзалы, мосты, правительственные учреждения). Начались погромы полицейских участков. На улицах жгли символы царской власти — двуглавые орлы. Из тюрем были выпущены политические заключенные. Многие из них тут же вливались в ряды восставших, брали на себя руководство ими. К концу дня город оказался во власти восставших. Царские министры были арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость. Родзянко телеграфировал царю: «Гражданская война началась и разгорается».
Ликвидация монархии. 28 февраля Николай II выехал из Ставки (Могилева) в Царское Село. В пути его поезд по распоряжению революционных властей был задержан. Маршрут был изменен — в Псков, где находился штаб Северного фронта.
В Петрограде в это время шла ожесточенная борьба вокруг судьбы трона. Семья Романовых, монархически настроенные круги политиков отстаивали идею сохранения царской власти, но признавали необходимость ограничения самодержавия путем перехода к конституционной монархии. Наиболее дальновидные лидеры центра, в частности председатель партии кадетов Π. Н. Милюков, видели в монархии важнейший компонент российской государственности. Монархия — символ власти, привычный для масс. По поводу же личности самого Николая II мнение было единодушным — отречение.
От имени Временного комитета членов Государственной думы в Псков выехала делегация в составе А. И. Гучкова, В. В. Шульгина с предложением к царю об отречении, передаче престола наследнику — 13-летнему Алексею при регентстве великого князя Михаила Александровича (младшего брата Николая II). К этому предложению присоединилось командование армии (фронтов, флотов и Ставки). 2 марта Николай II подписал акт об отречении, но в пользу не наследника, а брата Михаила. Такое решение было юридически неправомерным, так как Николай II не имел права отрекаться за сына. Согласие Михаила также не было получено.
Под давлением общественного настроения великий князь Михаил Александрович 3 марта отказался от престола, став фактически последним российским императором. В акте отречения он заявил, что будущее монархии решит Учредительное собрание. Россия формально оставалась монархией, но фактически становилась республикой. Кадетская партия, будучи монархической, решением своего VII съезда (март 1917 г.) превратилась в республиканскую.
1 сентября 1917 г. указом Временного правительства Россия была провозглашена республикой. Из государственного герба исчезли все монархические символы.
Николай II и его семья под предлогом предотвращения самосуда со стороны экстремистов были заключены под стражу в Царском Селе. Просьба их о выезде в Англию была первоначально поддержана английским королем Георгом V и российским Временным правительством, но затем была отклонена английской стороной. 14 августа 1917 г. по распоряжению премьера А. Ф. Керенского два эшелона с охраной и приближенными увезли бывшую царскую семью, а теперь семью гражданина Романова в Тобольск.
Тобольское заточение длилось до конца апреля 1918 г. По распоряжению ВЦИК царская семья была перевезена в Екатеринбург и размещена в доме, ранее принадлежавшем купцу Ипатьеву. В ночь с 16 на 17 июля 1918 г. наступила кровавая развязка. Решением местных советских властей бывший российский самодержец, его жена, дети были расстреляны. Эта казнь стала символом аморальности, жестокости революции; интерес власти перевешивал любые принципы гуманизма.
Многие члены царской фамилии оказались в эмиграции. Монархически настроенная часть эмигрантов лелеяла мечту о возрождении в России императорской власти, охраняя ее былую честь и достоинство. Претензии на будущий трон выдвигали члены Императорского Дома, в частности великие князья Николай Николаевич-младший и Кирилл Владимирович.