Шестидесятники. «Оттепель» разбудила советское общество. Начиная с 60-х годов в нем подспудно кристаллизуются независимые от государства структуры и институты гражданского общества, формируются и выходят на поверхность различные идейные течения, неформальные объединения, рождается общественное мнение. Советское общество открывало, осознавало себя и мир. Зарубежное радио («голоса»), самиздат создали иную социокультурную среду, «параллельные» официальным источники информации.
В основе позиции большинства людей, причислявших себя к «детям XX съезда», поколению шестидесятников, лежало искреннее убеждение, что открытая конфронтация с властями — удел одиночек, ненужная бравада. Свое предназначение они видели в повседневной конструктивной работе на пользу отечества. Шестидесятники принадлежали к поколению, выросшему при социализме. Они в своей массе были убеждены в справедливости советской системы. Она представлялась им единственно возможной и правильной, следует лишь «что-то чуть-чуть» подправить в обществе, написать одну-две обличительные статьи, что-то сменить. Целью шестидесятников была демократизация советской системы. Одной из наиболее распространенных форм критического осмысления действительности становятся письма в различные правительственные инстанции, газеты. Этот поток писем ученых, колхозников, рабочих был прямым вызовом официальной пропаганде. В письмах ставилось много острых вопросов, смело осуждались незаконные привилегии номенклатуры, искусственное возвеличивание фигуры Генсека Л. И. Брежнева, монопольное положение КПСС, фактическое бесправие Советов. Авторы писем требовали введения конституционных гарантий против нового культа личности, права «безбоязненно мыслить и высказывать свое мнение».
По мере накопления в общественной жизни противоречий, отката от линии XX съезда на обновление ситуация в обществе меняется, в «мыслящем классе» происходит раскол, поляризация общественного сознания.
Часть поколения шестидесятников, пришедших в жизнь с настроем на «великие дела», оказавшись не у дел, уходит в частные дела.
В конце 70-х — начале 80-х годов их ряды пополнились новым поколением невостребованных людей, которые не вписывались по своему образу мыслей и характеру в брежневское общество. Выходом из духовного кризиса становится в 70-е годы религиозная вера. Несмотря на противодействие государства, в стране существовало более 3 тыс. незарегистрированных религиозных объединений. Наряду с традиционными религиями все большее распространение получали новые мистические вероучения.
Правозащитное движение. Наиболее радикальной формой массового общественного протеста в 60—70-е годы становится движение диссидентов (от лат. dissidens — несогласный).
С момента своего зарождения в середине 50-х годов это движение было неоднородным. В нем нашли отражение самые разнообразные взгляды: и монархические, и анархические, и технократические. Диссидентов объединяло, по существу, лишь одно: способ общественного поведения. По словам правозащитника Андрея Амальрика, «они в несвободной стране стали вести себя, как свободные люди, и тем самым менять общественный климат...».
В середине 60-х годов в среде инакомыслящей интеллигенции зарождается правозащитное движение, которое вскоре станет ядром, общим знаменателем всех других диссидентских движений — национальных, культурных, религиозных. Объективной причиной его зарождения стал отказ властей от дальнейшей либерализации советского общества.
Непосредственным толчком к возникновению правозащитного движения стал тайный арест в сентябре 1965 г. двух московских писателей — Андрея Синявского и Юлия Даниэля. Опубликованные ими на Западе (под псевдонимами Абрам Терц и Николай Аржак) литературные произведения критической направленности были квалифицированы КГБ как «особо опасное государственное преступление». Обоим было предъявлено обвинение по ст. 70 УК РСФСР «Антисоветская агитация и пропаганда, направленная на подрыв или ослабление советской власти».
Слухи об аресте писателей напомнили советской общественности процессы над «врагами народа» и вызвали возмущение многих людей. В День Советской Конституции 5 декабря 1965 г. около 200 человек вышли на Пушкинскую площадь в Москве с лозунгами: «Уважайте Советскую Конституцию!», «Требуем гласности суда над Синявским и Даниэлем». Эта демонстрация была разогнана, многие из ее участников исключены из вузов, помещены в психиатрические больницы. Это было первое за многие десятилетия открытое, не санкционированное властями выступление людей с требованием соблюдения конституционных прав человека.
Суд над писателями формально был открытым, но его приговор оказался излишне суров: А. Синявскому — 7, а Ю. Даниэлю — 5 лет лагерей строгого режима. Столь жесткие меры были не случайны: Синявский и Даниэль, по существу, критиковали не частные недостатки, упущения, а самую суть командно-административной системы. В повести «Искупление» Даниэль говорил о «тюрьме внутри нас», пассивном отношении советских людей к насилию, конформизме, соглашательстве. Точность писательского диагноза подтвердили десятки тысяч писем граждан, требовавших сурово осудить и даже расстрелять «отщепенцев».
В официальной пропаганде инакомыслие было решительно осуждено. Ужесточилась цензура. Вновь возник образ врага, правда, теперь он назывался по-другому: «отщепенец», «оборотень». В прессе руководители страны дружно обрушились на журналы «Новый мир», «Юность», которые «под флагом свободы творчества... чернят советскую действительность» и «выискивают в политической жизни страны какие-то элементы так называемого сталинизма...». Для восстановления былого единомыслия власти нанесли удар по «самиздату».
Осенью 1966 г. в Уголовный кодекс были внесены новые статьи (190’ и 190), предусматривавшие лишение свободы до 3 лет «за распространение клеветнических измышлений, порочащих советское государство и общественный строй».
С другой стороны, процесс над писателями стал мощным катализатором диссидентского движения, различных форм гражданской активности, он способствовал дальнейшему формированию в стране общественного мнения. Письмо в защиту Синявского и Даниэля подписало 80 человек, в том числе более 60 членов Союза писателей, письмо по поводу «суда четырех» (А. Гинзбурга, Ю. Галанскова, В. Лашковой, А. Добровольского, осужденных за составление и передачу на Запад сборника документов по делу писателей) — 700 человек. В распространении «самиздата», сборе правозащитной информации, помощи репрессированным принимали участие многие сотни человек. Еще большее число людей пользовались правозащитной информацией и литературой.
Важным рубежом для правозащитного движения стал 1968 год. Усиление репрессий властей, последовавших в связи с событиями в Чехословакии, заставили большинство «подписантов» отказаться от активных форм противостояния режиму. Лишь немногие остались на позиции открытого нравственного противостояния.
К этому времени окончательно формируются принципы правозащитного движения: защита прав человека открытыми легальными средствами в рамках действующей Конституции, действующих законов. Определился основной костяк правозащитников, возникла определенная координация.
Весной 1968 г. стал выходить машинописный информационный бюллетень «Хроника текущих событий», просуществовавший 15 лет.
В 60-е годы в самиздатовскую деятельность вовлекаются люди разных профессий и возрастов. Наряду с традиционными для 50-х годов стихами запрещенных, репрессированных поэтов предреволюционного и советского времени — А. Ахматовой, О. Мандельштама, М. Волошина, Н. Гумилева, М. Цветаевой — появляются мемуары бывших узников ГУЛАГа, лекции ученых. Рой Медведев с 1964 по 1970 г. ежемесячно издавал материалы, позже вышедшие на Западе под названием «Политический дневник». Издавались в «самиздате» и многочисленные машинописные журналы, как литературные, так и общественно-политические: «Вече», «Поиски», «Память» — в Москве, «Сигма», «37», «Часы» — в Ленинграде, «Украинский вестник» на Украине и многие другие. Через «самиздат» советское общество начало познавать себя, осваивать забытое культурное наследие, знакомиться с передовой мыслью Запада. Благодаря музыкальному «самиздату» советские люди широко узнали песни Б. Окуджавы, А. Галича, В. Высоцкого.
В эти годы наряду с «самиздатом» возникает «тамиздат». Значительная часть рукописей уходила на Запад и там публиковалась. Так были опубликованы статьи А. Д. Сахарова «Размышление о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» и А. Амальрика «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?», книга А. Марченко «Мои показания», роман В. Гроссмана «Все течет...», романы А. Солженицына, В. Максимова, стихи И. Бродского, Н. Горбаневской, Н. Коржавина.
На рубеже 70-х годов появляются первые правозащитные организации. В ноябре 1970 г. в Москве был создан Комитет прав человека в СССР, в состав которого вошли А. Сахаров, А. Твердохлебов, И. Шафаревич, А. Солженицын, А. Галич. Комитет прав человека был основан как ассоциация авторов, что, согласно советскому законодательству, формально не только не требовало разрешения властей, но даже регистрации. Комитет был первой независимой общественной ассоциацией в СССР, имевшей членство в международной Лиге прав человека, что служило определенной гарантией того, что члены его останутся на свободе. Однако государство не отказалось от тотального контроля над обществом, репрессии продолжались. В 1972—1973 гг. власти развернули активное наступление на правозащитное движение, в прессе была развязана кампания травли А. Сахарова. Был приостановлен выпуск «Хроники текущих событий», большая часть участников движения была арестована. В 1973 г. после публикации А. Солженицыным за рубежом романа «Архипелаг ГУЛАГ» о сталинских лагерях, писатель был арестован, а в фев-рале 1974 г. выслан на Запад. Страну вынуждены были покинуть будущий лауреат Нобелевской премии поэт И. Бродский, писатели А. Синявский, В. Максимов. В 1974 г. академику А. Сахарову была присуждена Нобелевская премия мира, однако власти не дали ему разрешение на поездку для получения этой премии, а пресса развернула клеветническую кампанию, вынудив подписать осуждающее письмо 72 академиков и членов-корреспондентов Академии наук. Постоянные обращения Сахарова к властям в защиту политзаключенных (известно более 200 таких обращений) раздражали власти, однако на прямой арест они не решались, опасаясь отрицательной реакции Запада.
В середине 70-х годов начался новый этап диссидентского и правозащитного движения, который можно назвать «хельсинкским».
Летом 1975 г. Советский Союз подписал Заключительный акт Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, гуманитарный раздел которого обязывал государства, подписавшие акт, соблюдать права человека. В мае 1976 г. физиком Юрием Орловым была создана общественная группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР. В нее вошли 11 человек, включая Е. Боннер, П. Григоренко, А. Марченко, А. Щеранского. Группа собирала и анализировала материал о нарушениях в стране прав человека и направляла свои отчеты правительствам всех стран — участниц соглашения, в советские государственные органы. Аналогичные группы затем были созданы во многих восточноевропейских странах и некоторых союзных республиках.
В 1977 г. на Белградской конференции по проверке выполнения Заключительного акта Советскому Союзу были предъявлены серьезные обвинения в нарушении прав человека. Появление в стране хельсинкских групп было болезненно встречено властями. Руководство предприняло новую атаку на диссидентов: начались аресты членов московской хельсинкской группы, продолжавшиеся и в 1978 г. Были арестованы 23 члена различных хельсинкских групп и 7 человек высланы за рубеж. Эти аресты вызвали протесты среди большого числа людей. Создавались новые общественные ассоциации, объединяющие сторонников правозащитного движения, национальных и религиозных движений.