Облик «старых» сословий. В первой половине XIX столетия крепостничество оставалось сущностью Российского государства, определяя его экономические, социальные, политические отношения и культурное развитие. В 1858 г. в стране насчитывалось примерно миллион дворян. Чуть более трети из них обладали личным дворянством, которое не давало права владеть крепостными. Потомственных дворян было около 600 тыс. человек, но гораздо меньшее их число могло безбедно жить с доходов от имений. Соответственно и правом голоса на выборах в дворянские собрания обладали лишь 22 тыс. членов первого сословия.
По своему происхождению дворянство делилось на титулованное (приобретенное на основе титула — граф, барон и т. п.); древнее (находившееся в составе первого сословия на момент обнародования Жалованной грамоты дворянству не менее 100 лет); пожалованное государем; приобретенное военной или гражданской службой; иностранные дворяне, перешедшие на русскую службу.
Два часа на Невском проспекте
С точки зрения доходов оно делилось на три основные категории: низшее, среднее и высшее. До отмены крепостного права в 1861 г. критерием материального положения дворян было не количество земли, а число крепостных «душ». Действительно, образование, престиж, влияние дворянина зависели от того дохода, который давали его крестьяне. Поэтому к низшему разряду принадлежали дворяне беспоместные или мелкопоместные, с числом душ мужского пола менее 20. Достаточными помещиками считались те, у кого было от 21 до 100 крепостных, а к высшему разряду относились имевшие более 100 крепостных.
В первой половине XIX в. считалось, что приличный дворянину образ жизни может вести провинциальная семья, имеющая 300—400 руб. серебром годового дохода; в Петербурге и Москве доход должен был быть в 1,5—2 раза выше. Такой доход получали чиновники VIII—V классов по Табели о рангах, поэтому и дворянство давалось именно с VIII класса. Низшие чиновники и мелкопоместные дворяне не могли вести образ жизни, соответствующий дворянскому. В 1840-х гг. в некоторых губерниях до 13% дворян занимались земледелием наравне с крестьянами. Как заметил один из исследователей, «все рассказы иностранцев о богатстве старой России представляют больше вымысла, нежели правды. Россия была одной из беднейших стран Европы, а заезжих к нам иностранцев могло поражать богатство только царского двора и некоторых весьма немногих вельмож».
Священнослужители в первой половине XIX в. продолжали превращаться в своеобразных духовных чиновников. С конца XVIII в. они награждались специальными знаками и отличиями: крест для ношения на шее, особый головной убор и т. п. Священники были образованнее других слоев населения и по уровню грамотности не уступали дворянству. Высший разряд белого духовенства приближался по своим юридическим правам к личному дворянству. Средний годовой доход священника составлял от 30 до 80 руб. в городе и от 25 до 40 руб. — в деревне. Однако этот доход не был гарантирован и полностью зависел от состоятельности прихода и капризов прихожан.
Священнослужители находились в еще большей изоляции от других слоев населения, чем дворянство, что объяснялось их кастовой замкнутостью и европеизированным (во всяком случае внешне) семинарским образованием. В сочетании с традиционной православной системой ценностей это приводило к установлению в церковной среде своеобразных, только ей присущих, культурных стандартов. Большинство разрядов белого духовенства жило теми же надеждами, что и светское чиновничество. Иными словами, духовная служба также строилась на иерархическом принципе, основанном на постепенном продвижении священников по служебной лестнице.
Четкие формы городского сословия были определены Жалованной грамотой городам, дарованной в 1785 г. Екатериной II. В ней устанавливались гильдии для купцов, цеха для ремесленников, сословный суд и органы самоуправления. Вторично права городских сословий были подтверждены Сводом законов Российской империи в 1832 г. Он отразил борьбу горожан с крестьянами и дворянами за право монопольного занятия торговлей и промышленностью в черте города. С 1830-х гг. монополия горожан на эти занятия была нарушена, и к ним активно подключились другие сословия страны.
Численность городских сословий к середине XIX в. выросла до 9% от общего количества россиян, но все равно по этому показателю империя далеко отставала от развитых стран Европы. Горожане распадались на купечество трех гильдий, мещан и цеховых. Существовала еще и категория именитых граждан, в которую входили некоторые крупнейшие купцы и промышленники. В 1832 г. именитые граждане стали именоваться гражданами почетными. Потомственное почетное гражданство давалось по рождению детям личных дворян и православных священников, окончивших духовную семинарию или академию. Кроме того, по ходатайству городских властей оно присваивалось купцам 1-й и 2-й гильдий, а также ученым с научной степенью, артистам и художникам за особые заслуги. Почетные граждане освобождались от подушной подати, рекрутской повинности и телесных наказаний. Об имущественном расслоении горожан судить очень сложно, но если пользоваться материалами, относящимися к крупнейшим городам России, то можно нарисовать более или менее верную картину для всей империи. В 1858 г. богатые горожане (купцы 1-й и 2-й гильдий) составляли 0,7% в общей массе городского населения и платили 14,8% налогов; средние — 9,2 и 73,3% соответственно; бедные (мещане и большинство цеховых) — 90,1 и 11,5%.
Вид Николаевского вокзала и Каланчевской плошади в Москве. Середина XIX в.
Биржа и Гостиный двор в Москве. Литография. Середина XIX в.
Крестьянство России разделялось на несколько разрядов: государственные, помещичьи, дворцовые, или удельные, экономические. Все они относились к непривилегированным, или податным, слоям населения. Им запрещалось свободное передвижение, переход в иное состояние, они не имели права выбора занятий, чем обеспечивалось прикрепление их к общине или к личности владельца. Поэтому мы можем объединить селян в единое сословие сельских обывателей, хотя права и обязанности крестьян были закреплены в законе лишь в 1832 г.
Сельские обыватели были самой многочисленной частью населения империи, в 1858 г. они насчитывали 23 889 тыс. душ мужского пола. Сложные подсчеты, произведенные исследователями, показывают, что в 1860 г. зажиточные крестьяне составляли 23% от всего сословия, средние — 53, бедные — 24%. Крестьяне часто вынуждены были искать дополнительный заработок, а потому до 1860-х гг. более 60% из них работали в городах или занимались промыслами и ремеслами. Среди наиболее важных ценностей крестьянина можно выделить следующие: достаток, уважение односельчан, праведность поведения, дети, равнодушие к власти, неприятие частной собственности на землю (земля Божья, то есть принадлежит тем, кто ее обрабатывает). Время для селянина двигалось по кругу, а значит, все в мире повторялось, а не изменялось.
Бедная деревня. Неизвестный художник. Середина XIX в.
Основные направления развития экономики. Главным содержанием социально-экономического развития России в первой половине XIX в. стало умирание крепостнической системы, на месте которой нарождались новые принципы хозяйствования. В эти годы, как и ранее, происходит расширение посевных площадей, что позволяет сохранять экстенсивное земледелие. Основная масса помещичьих крестьян (около 70%) отрабатывала барщину, сохранялась и продуктовая повинность — поставка крестьянами «запасов» к барскому столу. Лишь в 1820-е гг. большинство повинностей было переведено в денежную форму.
Около 30% крестьян назывались оброчными, то есть расплачивались с помещиками деньгами, а не трудом на хозяйской пашне. Они обладали большей хозяйственной самостоятельностью, и источниками их доходов зачастую становились не старые феодальные, а капиталистические занятия. Размер оброка за первую половину XIX в. вырос в 2,5—3,5 раза. Но увеличение доходов оброчных крестьян («отходников») опережало рост повинностей. К тому же они научились скрывать размер своих доходов от хозяев.
Помещичьи хозяйства все теснее оказывались связанными с рынком. Во всяком случае, в середине XIX в. около 60% товарного хлеба давали именно они. Правда, главным источником доходов помещиков оставались крестьянские повинности, в том числе и «месячина» — ликвидация крестьянского хозяйства и обращение всего рабочего времени селянина в пользу барина. При такой форме хозяйствования упразднялись сами основы феодальных отношений (наделение крестьян участком земли, наличие у них орудий производства).
Появлялись дворяне, пытавшиеся рационализировать свое хозяйство — ввести многопольные севообороты, наемную рабочую силу, удобрения, машины. Таких «прогрессистов» было немного (около 3% от числа помещиков), и чаще всего их новшества быстро заканчивались ничем. Другие дворяне устремлялись в предпринимательство: винокурение, суконная промышленность, свеклосахарное производство и т. п. Вотчинная промышленность оказалась довольно устойчивой и успешно конкурировала с мануфактурами.
Главным событием в промышленности первой половины XIX столетия стало начало промышленного переворота. Это понятие включает ряд экономических, социальных и психологических сдвигов, происходящих в результате перехода от мануфактурной к фабричной стадии производства. Отметим две главные стороны этого перехода: техническую (переход от ручного труда к машинному) и социальную (формирование буржуазии и пролетариата). Большинство историков относят начало промышленного переворота в России к рубежу 1830—1840-х гг., а его завершение — к 1880—1890-м гг.
Суконная фабрика купца Новикова в Москве. Литография
Для российской промышленности этого времени характерны разные формы организации производства: ремесла, мануфактуры, фабрики. Мелкое производство (включая и расположенное в деревнях) опережало крупное и по числу работников, и по размерам выпускаемой продукции. Оно работало на массового потребителя, делая ткани, одежду, посуду, сельскохозяйственный инвентарь и т. п. Промышленное производство распределялось по регионам неравномерно — на центральные и северо-западные губернии приходилось 70% промышленных предприятий страны.
Развивался и транспорт империи. Уже в 1823 г. по инициативе Зимнего дворца основана пароходная компания, обслуживавшая бассейны Волги, Камы и Каспийского моря. Чуть позднее началось строительство железных дорог, которое курировалось правительством. Первой построили дорогу Петербург — Царское Село, а к 1862 г. были открыты Петербургско-Московская и Петербургско-Варшавская ветки, имевшие важное стратегическое и экономическое значение.
Менялись организационные формы российской торговли и ее внутренняя структура. Ярмарки, которых к 1840-м гг. насчитывалось до 4 тыс., начинают вытесняться, по словам И. С. Аксакова, «оседлой торговлей» — гостиными дворами, магазинами, товарными биржами. В начале века хлеб, занимавший шестое место среди экспортных продуктов, делается главным товаром. Изделия же промышленности занимали в вывозе России скромные 6,6%. Всего же обороты внешней торговли с 1801 по 1860 г. возросли в 3,5 раза. Главными рынками сбыта для России были Англия (37% русского экспорта), Германия (11%), Франция (10%). Промышленные изделия империя сбывала в азиатские страны (Персию. Афганистан).
Железная дорога между Петербургом и Москвой. Гравюра
Основные черты массового движения в 1801—1855 гг. Термин «массовое движение» по-прежнему включал широкий спектр протестных выступлений — это и борьба крестьян против крепостного права, и национально-освободительные движения тех или иных народов, населявших империю, и борьба работных людей с бесправием, и волнения горожан и солдат. Если состав участников массового движения столь широк, то есть ли у этого движения какие-то единые, «родовые» черты?
Наверное, их все-таки можно обнаружить. Во-первых, это положение тех слоев населения империи, которые чаще других были вынуждены выражать недовольство сложившимися условиями существования. Ведь они испытывали многократный, разноликий гнет — крепостничество, бесправие перед властью, национальный, религиозный, — что и заставляло их время от времени подниматься на борьбу.
Во-вторых, в основе массового движения лежат некоторые черты характера россиян, или, как сейчас принято говорить, менталитета (речь идет не о характере вообще, а лишь о тех его чертах, которые наложили отпечаток на народный протест). Здесь и правда только одной идеи, одной позиции. Все остальные считались враждебными, чуждыми и отбрасывались сразу, с порога. Здесь и, по выражению ученых, «психология тесноты», общинность, порождавшая представление о безусловном превосходстве общего над индивидуальным («мир» всегда прав). Здесь и вера в чудо, желание получить все и сразу, рождающее знаменитый русский «безудерж» (удаль, широта натуры, безоглядность действий). Наконец, отметим характерное для россиян превознесение обычая над законом. Обычай же может трактоваться очень широко и весьма по-разному.
В-третьих, отношение народа к царю как фигуре сакральной (священной), вера в его справедливость и праведность могли превратиться в бунтарскую идею. Ведь царствующего монарха можно было представить неправедным, незаконным. Или призвать к истреблению «старых» дворян и чиновников, которые мешают самодержцу заботиться о народе. При этом иного порядка, кроме монархического, крестьянская масса не представляла.
В-четвертых, яркой чертой народных движений было стремление к воле, а не к свободе. Воля же, в отличие от свободы, понятие не историческое (политическое), а генетическое (она или есть в человеке, или ее нет); воля плохо сочетается с уважением закона и существованием государства. К тому же воля ведет к анархии, вседозволенности, праву сильного.
Наконец, в-пятых, бунтари стремились повернуть историю России вспять, к допетровским временам. Иначе трудно понять их призывы уничтожить мануфактуры и фабрики, изгнать иностранцев, вернуться к старой (дониконианской) вере и т. п. Вряд ли осуществление подобных требований могло привести к прогрессу страны.
Неверно было бы считать протест народных масс явлением исключительно негативным. Он был отражением реально существовавших в обществе противоречий, держал крепостников в каких-то «рамках», давал сигнал «верхам» о том, что крепостной строй не вечен. В конце концов народный протест спасал монархический строй, не давая ему возможности переходить границы, «дозволенные» историей.
Вопросы и задания
1. В 1815 г. в России один военнослужащий приходился на 45 граждан страны, в Англии — 1 на 140, во Франции — 1 на 110, в Австрии — 1 на 100. Имеют ли эти соотношения какое-либо значение для экономики стран? Какое? 2. Когда в 1801 г. правительство разрешило покупать земельные угодья недворянам, то первое место среди покупателей земли заняли купцы, второе — крестьяне. Откуда у крестьян были деньги на покупку земли? 3. Статистик К. И. Арсеньев подсчитал, что годичный оборот внутренней торговли в России в 1830-е гг. составлял 900 млн руб., а внешней — 235 млн руб. О чем говорят эти цифры? 4. Герой «Мертвых душ» П. И. Чичиков скупал у помещиков умерших крестьян, не попавших в ревизские списки (перепись), то есть считавшихся властями живыми. Зачем он это делал?